Рабочие шли степенно, не торопясь, девчурки, еще вчерашние школьницы, держались веселыми, говорливыми стайками, обособленно от всех. Зато мальчишки из бригады «Даешь кирпич!» бежали сломя голову. Они бежали, обгоняя друг друга, к водоразборной колонке.
Колонка стояла на бугорке неподалеку от забора, как раз напротив дубка, на котором устроился Ромка. От колонки к забору тянулись голубые ниточки-ручейки. Видимо, дубкам перепадало немало влаги от этих ручейков-ниточек. Потому-то они и росли такими кряжистыми, густолистыми.
Первым к колонке подбежал Мишка Моченый, весь вымазанный в глине. За ним Аркашка в ковбойке с засученными до локтя рукавами и длинных трусах.
И вот из железного раструба колонки хлынула такая прозрачная, такая сверкающая вода, что Ромку неудержимо потянуло спрыгнуть с дерева прямо во двор завода и тоже сунуть голову под шумный, обжигающий холодом водопад.
Скоро у колонки собралась целая толпа. Умывались, ахая и визжа, заводские девчонки, фыркали плечистые рабочие, подставляя под напористую стеклянную струю обветренные шеи.
В стороне, пережидая толкучку, стоял голый до пояса штурман Саша. Наверно, у Саши сегодня был свободный от вахты день, и он вместе с ребятами явился на завод слегка поразмяться. И в холодке он, похоже, не сидел: плечи, спина, грудь еще лоснились от жаркого пота.
Ромка слышал, как Саша сказал, обращаясь к усатому пожилому мужчине, сосавшему козью ножку:
— А плоховато без душа… разве это мытье?
Усач кивнул:
— Сейчас рабочему человеку помыться — все едино, что заново родиться. Не раз и не два гуторили про то начальству. Все обещает… второй год сулит душевые кабины соорудить.
И усач, посмеиваясь, махнул заскорузлой, черной от копоти рукой.
Вдруг позади толпы как-то несмело пиликнула гармошка. Пиликнула раз, пиликнула два… Помолчала, да ка-ак рассыпала по всему двору плясовую! Не только люди приумолкли, притихли и гуси на лужайке, вытянув длинные свои шеи.
Тут и гармонист показался: малого росточка чубатый паренек в оранжевой косоворотке. Он не вышел, а выплыл из-за толпы. Блестя горящим перламутром, в руках извивалась цветастыми мехами забавница двухрядка.
— А ну, девки, где вы? — гаркнул парень, и еще проворнее, и еще нетерпеливее забегали по ладам веселые пальцы.
К удивлению Ромки, на приглашение гармониста первой отозвалась Таня. Она уже успела и умыться, и сбросить с себя линючий комбинезон.
В легкой белой кофточке и черной, в мелкую сборочку юбке, она не спеша вошла в образовавшийся круг, не спеша глянула вправо, не спеша глянула влево. А потом задорно притопнула каблучками босоножек и понеслась, понеслась по кругу!
