В "Крестах" - здесь обычно три тысячи зэков - на Банкира молятся: он устанавливает очередность, кого когда выкупать. Выкупил и владельца лесовозов, а тот посчитал, что за стенами тюремной камеры пахан уже не пахан. Иной выбивается чуть ли не в министры, а всегда помнит, кто помог ему стать благородным - избавил от параши и тюремного пойка, кто не позволил, чтоб его, вчерашнего директора, насиловали по ночам, как продажную девку.
Вилла - двухэтажный каменный особняк - в глаза не бросалась. Среди таких же, краснокирпичных, с подземными гаражами и пристроенной финской баней, она выглядела чересчур скромной, но почему-то сразу понравилась Ядвиге Станиславовне.
- Уютное гнездышко, - сказала она. - Ничего не перестраивай. Разве что поменяй спутниковую антенну. Ну и, конечно, факс. В Москве я видела поновей.
Пожелание любовницы Александр Гордеевич учел. Новая антенна оказалась не лучше старой - нужно было менять питерскую погоду, может, и климат. А вот факс, да, работал безупречно. Он и принес новость из Архангельска. Ядя, а бабки-то нашлись! - воскликнул Александр Гордеевич,
расшифровав донесение. - Которые? - Которые слизнули в поезде. - И у кого же? - Представь себе, мой друг послал на аукцион своего Юрия
Власова. У них есть такой - аналитик Рубан. Я тебе о нем, помнится, говорил. Умный парень, но дурак. Моими бабками попытался купить Поморский. - Ну и что? Что будет? - А то, что я сорву аукцион. Пошлю своего человека. - Ты разве не послал? - Послал. С сочинениями членов Политбюро. Но не нашего, а того, бывшего, кремлевского. - Представляю, как ты этому Юрию Власову утрешь нос. - Зачем утирать? Я его выкраду. Хоть он и Власов, выдавлю из него, кто мне устроил подлянку.
Для Ядвиги Станиславовны - верного и опытного агента товарища полковника - это была важная новость. Аналитик был в опасности. Требовалось немедленно связаться с Москвой. Кто из Москвы сообщил в Архангельск? Сообщить могли только из фирмы Лозинского. Значит, у Тюлева в фирме "Лозанд" сидел свой агент. Но кто он?
Ядвига Станиславовна предложила: - Саня, если четыре миллиона к тебе вернутся, поощри своего стукача. Отвали ему тысяч десять. Он будет тебе землю рыть. - Ты что? Он и тысяче обрадуется. Они, эти особисты, в армии имели мизер. - Зато были идейные. - Эпоха идейных, Ядя, канула в лету. - Не скажи. У нас в мэрии, пока не знали семью президента, все
были за него. Теперь - все за мэра.
- Это понятно. Чем меньше человека знаешь, тем лучше о нем думаешь. А узнаешь, что и мэр не лучше Е.Б.Н., подберут нового бога. Президент одряхлел. Вот и поставили теперь на молодого и здорового. Вот, как ты на меня. - Точно! - засветилась белозубой улыбкой Ядвига Станиславовна.
