- Мошеннический? Не слыхал о таком.
- Вот видишь! А он присутствует везде, где бизнесмены ловчат.
- И мне придется?
- Се ля ви. Такова жизнь, дорогой мой. И если ты горишь желанием спасти Россию как великую державу и не дать Соединенным Штатам раздробить её на удельные княжества - что они уже предпринимают, - тебе предстоит и хитрить, и ловчить, и не исключено, прибегать к восточному коварству, этому самому утонченному виду борьбы умов. Победит в этой борьбе только тот, кто покорит вершину власти...
Беседу пришлось прервать, мужчин позвали в столовую, разговор уже принимал весьма интересный для Фиделя Михайловича оборот. И не хотелось его прерывать. Для него, как он понял, это были азы большой политики. Профессор излагал ему азы самого нечистоплотного в человеческой деятельности ремесла. Невольно закрадывалось подозрение, что профессор обладает этим искусством и в любой момент может применить его на практике.
Может... Но вызывало удивление, тогда почему этот довольно молодой ещё профессор довольствуется скромной ролью семейного врача?
И Фидель Михайлович задал ему лобовой вопрос:
- А что мешает вам, Аркадий Семенович, с вашим талантом психиатра и психолога, самому взобраться на верхотуру власти? Вы настаиваете, чтоб это совершил я...
Аркадий Семенович не стал выслушивать дальше. Следующая фраза уже к заданному вопросу но относилась.
На лобовой вопрос был лобовой ответ:
- Ты - русский, я - еврей. Россия не Америка и не Франция. На русской верхотуре еврей долго не держится: взберется, схватит кусок пожирнее и - в кусты, чтоб потом не разыскали, как в Мексике одного товарища...
- Но были же случаи... Взбирались на самую-самую...
- Да, были. Три первых президента страны Советов. Их тогда называли председателями. За три года три сменилось... Еврей, если и держится, то около верхотуры, с наветренной стороны. Когда буря очередного правителя сдувает, еврей тихонько спускается чуть пониже, находит расщелину поуютней и там отсиживается - ждет, пока буря утихнет. Такова наша судьба - ждать, выжидать, пользоваться моментом, оставаться особым народом среди народов. А чтоб нам было везде уютно, мы для других народов - не для себя - написали Библию. Дали им человека-легенду - молитесь на него, но знайте, он иудейской крови.
- Кто же тогда был, скажем, Моисей - психолог?
- Психиатр! Как и я. Мы, евреи, пастыри...
- Но вы же по паспорту русский!
Фиделю Михайловичу было неприятно слышать, что его друг заговорил с ним, подчеркивая свое семитское происхождение.
