- Все! Спектакль закончен, - произнесла Ядвига Станиславовна и сердито посмотрела на Тюлева: - Ты, оказывается, скрытничаешь. Водишь дружбу с мокрушниками.
- А ты? - огрызнулся он.
- Я этого Ярочку выручала из "Матросской тишины".
- За взятку?
- За взятку, - призналась. - А кто из нас, чиновников, не берет?
- А если бы попалась?
- В мэрии не попадаются.
- Ну да?
- Да, да. А ты со своими четырьмя миллионами попадешься. Зачем было трекать этим тупорылым: "Отправил в Швейцарию"? В какую Швейцарию? Пол-Питера знает, что твои деньги улетели в Архангельск.
- Нет, Ядя, я их поездом... И то уедут не сейчас и не со мной, а с бывшим главбухом комбината. Днями он выходит из "Крестов". Я ему скостил срок. Как говорят, за примерное поведение.
Для Ядвиги Станиславовны это была новость. Но могла быть и уловка - на проверку её, очередной любовницы Тюлева. И тем не менее...
- Саша, это меня вовсе не интересует. Главное, что ты живешь и здравствуешь, набираешь в России вес...
Александр Гордеевич заключил свою любовницу в крепкие объятия.
- Сегодня ты меня так здорово выручила...
- Не я, Саша, - ответила, освободившись от мужских тисков. - Мое положение. Как модельера меня мало кто знает. А вот как чиновника...
- Представь себе, я не знал, что ты в мэрии. И чем же занимаешься?
- Шью... А теперь - бай-бай. Мне утром ровно в восемь быть на службе.
- Я отвезу.
- Не надо. Я сама...
Ровно в восемь утра на квартире Антонины Леонидовны Малахут она докладывала товарищу полковнику...
5
Братья - Януарий и Ананий - жили почти по соседству - на Рублевском шоссе, а встречались редко, обычно только по делу. Избегали телефонных разговоров, зная, что все прослушивается, и каждое слово олигарха / имеется в виду Януария Денисовича/ фиксируется на магнитофонной ленте.
Олигарх - всесильный как бог: он может намекнуть президенту, что генерал, отвечающий за правительственную связь, не справляется со своими обязанностями - и через час этого генерала на этой должности уже не будет.
Людей ломать они умели, а вот систему за все десять лет, будучи у руля государственной машины, сломать не смогли: как тогда записывали, так и теперь записывают, с той лишь разницей, что тогда записывали членов Политбюро, теперь - олигархов. И кто записывает! Какой-нибудь облысевший не имеющий власти голубопогонный капитанишка. Эти люди-невидимки, прослушивая телефонные разговоры суперэлиты, знали об этой элите все, даже то, кто из них страдает половым бессилием и кто из их многочисленной челяди обслуживает их жен.
