— До свидания, Фэй. Очень была рада познакомиться.
— До свидания, Линда.
— Надо, конечно, поблагодарить ее за шоколад и вообще за все, но у Фэй было тяжело на душе. Отец никогда раньше так с ней не разговаривал.
— Я сохраню твою карточку, а ты приходи еще, когда тебе разрешат.
— Вряд ли это произойдет, — отрезал Майкл.
— Я бы действительно хотела повидаться с девочкой, мистер…
— Еще чего не хватало! — выкрикнул Майкл.
Фэй вскрикнула от удивления, но он почти вытолкнул ее за дверь, не дав и рта раскрыть.
— А ну-ка, скажи, Нэнси, кто отец твоего ребенка?
— Я тебе говорила уже. Три раза говорила, Луиза, но ты же не запоминаешь.
— Запоминаю, не волнуйся, но хочу понять, почему я о таком парне раньше не слыхала?
— Потому что он не отсюда, понятно? А кто отец твоего ребенка, если ты такая умная?
— Красавчик Мэрфи, вот кто.
— Ну да! Врешь ты все! Да чтобы красавчик Мэрфи польстился на такую уродину, как ты? Ни за что не поверю. С ним любая красотка пойдет. Скажи ей, Кэт! Поведай Луизе о Мэрфи.
— Красавчику Мэрфи плевать на таких дур, как вы, — отозвалась Кэт. — Так что заткнитесь обе. Устала я от вашей болтовни. И миссис Форд тоже.
Кэт Уильямс считалась главной в группе девочек, второй по значимости после учительницы Линды. Почему — непонятно. На эту роль вполне подходила Рут — она была отличницей в учебе, умницей, или Луиза, самая старшая, немного задиристая, но более авторитетная, так как у нее уже был один ребенок. Но Кэт, видимо, имела среди них вес благодаря своему характеру — спокойная, сдержанная и сильная. Нэнси была новенькой в группе, поэтому с ней пока вообще не считались. Анни, самая младшая, держалась в стороне.
— Правда, они надоели всем, миссис Форд? — спросила Кэт.
Линда строго на всех взглянула и промолчала. Она усвоила давно: вести с девочками разговоры о предполагаемых отцах бесполезно — они могли называть разных мальчишек, но так ли это на самом деле?..
— Миссис Форд?
— Да, Анни?
Линда повернулась к младшей девочке. Той было всего тринадцать, и она с удовольствием смотрела мультики по субботам. Она никогда не говорила ничего по поводу отца своего ребенка, даже в самых общих чертах. Красавчик Мэрфи, этот общий символ соблазнителя, ее не интересовал, она его не обсуждала. Оказалось, что ее идеал мужчины — один чемпион по борьбе, эдакий белокурый гигант. У нее даже имелся плакат с портретом и майка с его именем. Но это все были обычные девчоночьи штучки, реальные же мужчины, казалось, ее не интересовали вообще.
