А скоро Ледников уволился из прокуратуры. Ему приказали дело Живилло передать другому следователю для окончания расследования, а самому переключиться на новые дела…
То ли это была последняя капля, то ли просто повод, которого он уже давно ждал.
Какую выволочку ему устроила тогда Разумовская! «Ты хоть понимаешь, какую карьеру мог сделать? Ты же был самым молодым следователем по особо важным делам!» — зло выговаривала она. А когда он стал объяснять, что не может больше заниматься отцеубийцами, малолетними психами и маньяками, только рукой махнула: «Наверное, ты думаешь, что мне все нравится из того, чем я занимаюсь? Далеко не все, мальчуган! Но я уже взрослая тетя и понимаю, что можно делать, а что нельзя. Есть вещи, которые надо терпеть, и взрослый человек их терпит. А ты как ребенок. Попробовал, не получилось — убежал».
Когда Ледников по случаю подался в журналистику, Анетта принялась всячески его раскручивать. У нее были возможности. Он только успевал отбиваться от звонков из зарубежных корпунктов, приглашений на телевидение, заказов из модных журналов, совершенно ему неинтересных.
В результате она махнула на него рукой: «Что поделаешь, мальчуган, будем ждать, когда ты повзрослеешь и станешь настоящим мужчиной — который зарабатывает деньги и имеет власть. Но ты должен помнить — я не могу любить лузера и киттера. Мне этого моя шляхетская гордость не позволяет». — «Значит, я, по-твоему, лузер и киттер? То есть неудачник и тот самый тип, который бросил бороться? — перевел он ее американизмы на русский язык. — Тогда давай расстанемся!» — «Еще чего! Размечтался! — отрезала Анетта. И коварно ухмыльнувшись сказала: — Я согласна и дальше также мучиться, поскольку твердо уверена в том, что рано или поздно ты все равно выбьешься в люди!»
Глава 17
Aut viam inveniam, aut faciam
Найду дорогу, или проложу ее себе сам
Практика показывает: чем умнее и образованнее человек, тем проще расколоть его на допросе.
В смутных воспоминаниях проходили часы. Иногда накатывало бешенство от ощущения собственного бессилия. Как он мог так глупо попасться! Ведь знал, что его ведут и отслеживают. Как можно было быть таким беспечным после истории с лжеполицейскими на месте гибели Анетты! Хорошо тогда Женя выручила, а то бы сидел здесь уже черт знает сколько!
Но психовать было бесполезно. В нынешней ситуации он мог только думать и ждать. Вспомнил разговор перед отлетом с отцом. Тот напомнил тогда:
— Поляки вот сейчас засуетились. Мол, якобы скоро будет раскрыта таинственная гибель главы польского эмигрантского правительства Владислава Сикорского!
