— А почему не могу?
Джо с трудом перевел дыхание. Вот и представился подходящий случай, подумал он, объяснить этой глупышке то, что давно не давало ему покоя. Он насупился:
— Да просто потому, радость моя, что я, видишь ли, не вечен. Так что в один прекрасный день ты останешься одна и тебе придется позаботиться о себе! Но не можешь же ты здесь остаться совсем одна! Иначе… — Он прикусил язык.
Ева простодушно смотрела на отца. Джо понял — она пока не догадалась, о чем он хотел сказать.
— Иначе что? — полюбопытствовала дочь.
Джо промолчал. Повисла напряженная тишина.
— Папа! Нет, ты не можешь! Неужели ты собираешься продать Мангунгу?!
Отец упорно продолжал молчать, глядя пустыми глазами в темноту, где на горизонте угрюмо высились черные силуэты гор.
— Папа! — Ева повернулась к нему. В ее голосе был страх, и тот же страх Джо увидел на лице дочери.
— Ева, я старый человек. Больше того, я старик, хотя ты, возможно, так не считаешь. Только мне уже не по силам тащить на себе этот воз.
— Но… но ведь Мангунгу принадлежит нашей семье добрых две сотни лет, с тех еще времен, когда здесь появились первые переселенцы! Когда в Новой Зеландии основали первую методистскую общину! — Ева подбежала к отцу, опустилась возле его ног на колени. — Вспомни, ведь даже знаменитый Договор Вайнтанги был подписан именно здесь, в Мангунгу, на нашем ранчо! Папа, ты не можешь продать его! Ты не можешь, не можешь этого сделать!
Джо тяжело вздохнул:
— Я знаю, как ты его любишь, Ева! Знаю, как гордишься, что оно принадлежит нам, но, пойми, у нас нет другого выхода! Наследника-сына у меня нет, только вы с Лорел. В один прекрасный день ты поймешь это, как понял я, и тоже смиришься. Поверь, мне нелегко говорить о продаже ранчо, но мы не в силах сохранить Мангунгу. Я и так слишком долго за него цеплялся. Но чтобы жить тут дальше, необходимо осуществить чертову пропасть всяких дел: провести большой ремонт, купить новое, усовершенствованное оборудование. Все это накапливалось уже давно, пока наконец не рухнуло на меня, как снежная лавина. Я просто не могу… мне не по силам. Но одно могу тебе обещать: я не продам Мангунгу, пока за него не дадут настоящую цену.
Столкнувшись с жестокой правдой жизни, Ева, пожалуй, не нашлась что ответить. Почему-то мысль о том, что в один прекрасный день придется расстаться с ранчо, никогда, даже мимоходом, не приходила ей в голову. Продать Мангунгу?! Нет, ей этого не перенести! Увидеть, как ее родной дом перейдет в руки другой семьи, каких-то чужих людей!
