Она обратилась к Тому, игнорируя Доминика:
— Принеси чай и кофе для бабушки и нашего гостя.
— Мы позавтракали на борту самолета синьора Боргезе, — улыбнулась маркиза. — Арианна, какой же у него чудесный самолет. Кожаные сиденья, низкие столики…
— Нисколько не сомневаюсь, — холодно ответила Арианна, — но вряд ли синьор проделал весь этот путь, чтобы послушать, как мы обсуждаем его самолет.
— Нет, — вздохнула маркиза. — Он прилетел, чтобы посмотреть на «Шелковую бабочку». Теперь она принадлежит ему.
— Нет, — быстро возразила Арианна. — Пока еще нет.
— Но завтра в это же время «Шелковая бабочка» перейдет в мою собственность. — Доминик улыбнулся. — Вас ведь беспокоит именно это, синьора Кабо? То, что «Шелковая бабочка» станет моей?
Да, он определенно наслаждался ситуацией. Почему? Мстил за то, что она пять лет назад покинула его постель?
— Да, — холодно сказала Арианна, — меня беспокоит именно это.
— Арианна, — воскликнула маркиза, — да что с тобой сегодня?
— Нет-нет, — вмешался Доминик, — все в порядке. Мне нравятся прямолинейные женщины. Интересно, синьора, так что же вас все-таки волнует больше — то, что вы потеряете «Шелковую бабочку», или то, что ее получу я?
Она ответила без колебаний.
— И то, и другое.
— Арианна, — решительно сказала маркиза, — думай, что говоришь.
— Почему бы синьору Боргезе не услышать правду, бабушка? Все равно это уже ничего не изменит. — Арианна повернулась к Доминику. — «Шелковой бабочке» уже больше ста лет. Но, судя по тому, что я знаю о «Боргезе интернэшнл», вам на это наплевать.
— Вы хотите сказать, судя по тому, что вы знаете обо мне, — произнес Доминик. — Ну же, синьорина, не смущайтесь. Весь Рим знает, что по происхождению я сильно вам проигрываю.
— Меня интересует судьба «Шелковой бабочки», а не ваше происхождение. Не могу поверить, что вы будете уделять ей то внимание, которого она заслуживает. Все это, — продолжила она, разводя руками, — все это станет очередным винтиком в огромной корпорации.
— Вы имеете в виду, что я не буду заботиться о ней так, как вы.
— Вот именно.
— По крайней мере, я спасаю вас от банкротства, и вы не окажетесь в руках кредиторов.
Это был удар ниже пояса, но она его заслужила.
— Поверьте мне, я бы все на свете отдала, чтобы этого не произошло.
— К сожалению, сделанного не вернешь. Это знают даже принцессы.
Голос Доминика был мягким, почти нежным, и в его словах был скрытый смысл. Принцесса. Так он называл ее той ночью. Ей хотелось дать ему пощечину, чтобы он прекратил эту игру, но бабушка наблюдала за ними с настороженным вниманием.
