Я бы, наверное, так и простояла возле этой стены в школьном коридоре до скончания веков или до вторника, но в кармане начал весело распевать песню телефон. Пришлось возвращаться к реальности. Звонил папа.
– Ууу, – отозвалась я.
– Вик, дочка, почему давно не заглядываешь? – участливо заговорил папа.
– Нууу…
– Как там Лера? – папа определенно перешел к основному поводу своего звонка. – Сдурил я вчера, ну точно «День Дурака» по полной программе. Не надо было ей звонить. Но я подумал, может, именно в этот день мне улыбнется удача? Просчитался…
– Точно.
– Эх, осел! – каялся папа. – Своими дурацкими шутками только ее расстроил. Но, Вик, ты пойми, я не хотел! Я как лучше хотел! Думал, может, остыла Лерка. Пора бы уже. Как думаешь, у меня еще есть шанс?
– Да ладно, пап, ничего страшного, – уныло обнадежила я отца. – Все путем будет. Лера вчера даже не заплакала, только рассвирепела. Так что главное – не сдаваться…
– Ну да, ну да, – заладил папа. – Ты уж там пригляди за ней! И к нам в гости обязательно заглядывай. Антошка спрашивает о тебе.
– Зайду, пап, конечно…
И мне действительно очень захотелось прижаться щекой к папиному шерстяному домашнему свитеру, чтобы, как в детстве, ощутить запах его одеколона и пены для бритья. Тогда, на коленях у папы, я чувствовала себя совсем маленькой и очень любимой. И казалось, что весь мир вокруг тоже любит меня. Как же трудно слезать с папиных коленей. Теперь каждый, кому только вздумается, может ни с того ни с сего называть меня «паучихой»…
Я стояла в школьном коридоре совершенно одинокая, все вокруг казалось неприветливым и злым. Наверное, где-то сейчас корпит над домашним заданием продленка, скучают на дополнительных занятиях отстающие ученики и пыхтят над журналами учителя – там кипит жизнь! Лишь я одна мерзну в пустом коридоре. И тут вдали замаячила фигура, кто-то быстро приближался ко мне. Это был Марик.
– Вот ты где, пропажа! – Он обнял меня.
Тогда я, не раздумывая, уткнулась носом в его рубашку и разрыдалась.
– Да что случилось? – выспрашивал Марк. – У тебя проблемы?
Но я просто ревела, не в силах отвечать на его вопросы. На самом деле мне и самой не понять – с чего так расстраиваюсь? Ждать чего-то хорошего от Ивана было с моей стороны очень глупо.
– Если ты из-за меня, то не бери в голову, я вовсе не сержусь из-за твоего прикола, – не унимался Марик. – Первым уроком у нас физкультура была, не страшно пропустить.
Но я лишь всхлипывала и еще крепче прижималась к другу.
