— Неужели ты боишься, что я полечу в деревню по воздуху, а прибыв на место, сброшу тебя вниз? — невинно спросил Кризераст.
Классный получился бы финал игры!
— Теперь уже не боюсь, — ответил Хромой.
Здесь, в пустыне, магия еще обладает могуществом, возможно, потому что пески не любят людей, которые не особенно сильны в волшебстве. Там, где появляются люди, заклинания перестают действовать. Вероятно, именно по этой причине на севере словно проходит черта, за которой начинается самый обычный мир. А виноваты, естественно, войны. Сначала противники использовали друг против друга колдовство и сожгли всю ману, имевшуюся в тех краях. И тогда им пришлось сражаться при помощи оружия.
Впрочем, к западу, востоку и югу от пустыни магия тоже постепенно исчезла.
— А где находится деревня Ксилошан?
— На севере, — Хромой махнул рукой, показывая направление. — Поднимись на милю и сразу ее увидишь. Вокруг расположены невысокие холмы, через деревню проходят две хорошие дороги…
Невозмутимость Хромого начала раздражать Кризераста.
Неожиданно почувствовав себя молодым и здоровым, хоть и в облике старика, бывший маг, наверное, возомнил себя властелином Вселенной. С каким удовольствием Кризераст проткнет воздушный шарик, коим является тщеславие наглого человечишки!
— Доставь меня в Ксилошан, не покидая земли.
Отлично. Кризераст не покинет земли.
Джинн не стал подниматься в воздух, он вырос. И, вытянувшись на милю, увидел все, что находилось на севере. Ксилошан оказался деревней с населением около полутора тысяч человек. Если зашвырнуть Хромого туда по параболе…
Кризераст не решился. Это явно убьет Хромого, что, конечно же, неспортивно. К тому же слишком далеко, не хватит магии. Ну и ладно. Еще рано заканчивать состязание и подводить итоги.
Кризераст расхохотался, уменьшился в размере до двадцати футов, а затем подхватил Хромого, засунул его под мышку и помчался вперед. Покрыв двенадцать миль за десять минут (слабовато!), ифрит резко затормозил, а затем опустил Хромого на песок. Тот лежал, с трудом переводя дух. Пальцы его побелели — так сильно он вцепился в веревки, которыми был перевязан золотой слиток (или все-таки шкатулка?).
— Здесь я вынужден остановиться, — заявил Кризераст. — Поскольку не могу посещать места, где нет маны.
Хромой постепенно пришел в себя, отдышался, встал на колени. Через минуту он сообразит, что его крошечный запас воды остался в двенадцати милях отсюда.
— Ну, и каково же будет твое третье желание, мой спаситель? — поторопил его Кризераст.
