* * *
Анжело Донателли принес целый поднос бокалов мартини ньюйоркцам, отмечавшим свой последний день пребывания на борту «Андреа Дориа», после чего взглянул в одно из красиво задрапированных окон элегантной гостиной, называвшейся «Бельведер». Какое-то неясное движение привлекло взгляд стюарда.
Гостиная располагалась в передней части палубы. Открытая веранда для прогулок позволяла пассажирам первого класса любоваться океаном днем и ночью, если стояла хорошая погода. Однако большинство пассажиров уже оставили всякие попытки углядеть что-нибудь за серой пеленой тумана. А вот теперь, к своему ужасу, Анжело увидел огни и мачты большого белого корабля, плывущего сквозь туман.
— Бог мой! — пробормотал он.
Едва слова слетели с его губ, как раздался оглушительный звук, напоминавший взрыв огромной хлопушки. Гостиная погрузилась в темноту.
Палуба медленно сместилась. Анжело едва не потерял равновесие, но сумел удержаться на ногах. Размахивая круглым подносом, он сейчас напоминал знаменитую греческую скульптуру «Дискобол». Красавец-сицилиец из Палермо, от природы обладавший фигурой атлета, отточил ловкость, лавируя между столиками с подносом, уставленным бокалами и тарелками.
Загорелись аварийные огни. Три супружеские пары, сидевшие за ближайшим столиком, упали на пол. Анжело помог подняться дамам. Похоже, никто серьезно не пострадал. Стюард огляделся вокруг.
Роскошно декорированная гостиная с мягко подсвеченными гобеленами, картинами, деревянной резьбой и стенами, обтянутыми светлой кожей, пришла в полнейший беспорядок. На сверкающем танцполе, где еще несколько секунд назад под «Ариведерчи, Рома» кружились пары, вповалку лежали люди. Музыка резко оборвалась, со всех сторон слышались плач и крики ужаса. Музыканты выбирались из-под груды инструментов и пюпитров. Повсюду валялись разбитые бутылки и бокалы. В воздухе носился запах алкоголя. Вазы с живыми цветами валялись на полу.
— Ради Бога, объясните, что это было? — спросил один из присутствующих.
Анжело не проронил ни слова, будучи не совсем уверен в том, что увидел. Он снова взглянул за окно. Там был только туман.
— Может, мы столкнулись с айсбергом? — предположила какая-то женщина.
— С айсбергом? Ради всего святого, Конни, какой айсберг у берегов Массачусетса в июле?
— Тогда, вероятно, это мина.
Мужчина, взглянув на оркестрантов, усмехнулся:
— Что бы это ни было, оно заставило их прервать чертову мелодию.
Все рассмеялись. Танцоры принялись отряхивать и поправлять наряды, музыканты — осматривать инструменты, не повреждены ли они. Суетились бармены и официанты.
