— Как ты понимаешь, согласно этому документу, мой долг выплачен, так что больше между нами не может быть никаких дел. Ясно?
Он поднялся так неожиданно, что она невольно отступила. Его глаза воинственно блеснули.
— А что, если я не подпишу? Что, если я начну компанию против твоего отеля и повергну его в финансовый крах одним движением руки?
Из последних сил Наташа удержалась, чтобы не швырнуть бумагой ему в лицо.
— Ты подпишешь. А свои угрозы можешь оставить для кого-нибудь другого. Хочешь играть по нечестным правилам? Давай, попробуй.
Его насмешка была столь зловещей, что едва не поколебала ее уверенность.
— И что же ты собираешься делать?
Сжав руки в кулаки, она выпалила:
— Сражаться. В прошлый раз тебе удалось нас обмануть только потому, что моя мать была больна. Она была при смерти и потому пошла на эту дьявольскую сделку с тобой. А у тебя хватило совести ей угрожать. Но теперь все иначе. — Шагнув вперед, она ткнула пальцем в его сторону. — Это ты убил ее. Ясно тебе? Это ты убил ее! — Он слушал ее с отвисшей челюстью, и таким необычным был его вид, что она бы рассмеялась, если бы не была так зла. — И знаешь что теперь? Теперь мне уже все равно. Я ведь уже потеряла мать. Поэтому какие бы ты ни предпринял махинации, они меня не коснутся. Чихала я на тебя! Я уступила тогда только из-за матери, чтобы избежать худшего. Но худшее все равно произошло. «Тауэрс» продержится, я уверена. А вот удастся ли тебе самому устоять на ногах — это еще вопрос! Хочешь, чтобы весь Мельбурн узнал о твоих способах ведения дел? Давай, вперед! Я тебе устрою показательный суд.
— Тебе никто не поверит.
Она возвышалась над ним, и ей ужасно хотелось влепить ему пощечину, но она не доставит ему такой радости. Любой крик, любые резкие движения — это проявления слабости.
— Ты, никак, меня за дурочку держишь? У меня есть все документы, в которых указана изначальная сумма долга, и квитанции, по которым было заплачено тебе. Все поймут, что ты настоящий хищник, использующий нечестные правила. Так что будь осторожнее, прежде чем решишь что-либо предпринимать против меня и отеля.
Пока его лицо наливалось багровым цветом ярости, она сунула контракт ему под нос.
— Подпиши. У меня еще куча дел.
Итак, она свободна!
Возможно, вначале его угрозы и действовали на нее, но теперь она уже не была той испуганной девочкой. И теперь нельзя отступать! Она и так потеряла мать, слава богу, что хотя бы сберегла отца и семейный бизнес. В конце концов, отель был их домом.
