На подсознательном уровне она доверяла ему, доверяла честности и прямоте, которые светились в нем, как огонь в маяке. А если заглянуть в себя еще глубже — она его желала, желала так, как можно желать мужчину. Она тяжело, глубоко вздохнула.
— Пожалей нас обоих, Джек. Оставь. Ты сам сказал, что не хочешь быть другом по переписке. Я рада, что встретила тебя, и при других обстоятельствах рада была бы… узнать тебя ближе… — Кендра услышала, что объявляют посадку на ее рейс, и поднялась, взвалив на плечо сумку с ручным багажом. — Вот и мой самолет. Мне пора.
Джек тоже встал, взял у нее сумку, легко закинул себе на плечо:
— Идем.
— Ненавижу долгие прощания.
— Очень жаль.
Она потянулась к сумке, но он отвел ее руку и, держа нежно и сильно, сплел ее пальцы со своими. От сдерживаемых чувств комок застрял у нее в горле, угрожая пролиться слезами.
Он посмотрел на табло и хрипло сказал:
— Пойдем.
Кендра несколько раз моргнула и подумала: а какая разница, что плохого, если он проводит ее до самого контрольного пункта? Все равно через несколько минут она будет лететь домой, и все будет кончено. Останется лишь чувство сожаления, чувство потери. Такое чувство, что она уходит от мужчины, который мог бы заменить ей весь мир.
Девочки по две, по три выходили из магазинчиков и пристраивались к Кендре с Джеком, делая дальнейший разговор невозможным. Он так и не отпустил ее руки и, что ни шаг сжимал ее пальцы.
— Все здесь? — спросила Кендра, когда они подошли к контрольному пункту, и огляделась. — А где Кэри и Трэси?
— Они покупают маленькие гильотинки для своих младших братьев в магазине игрушек напротив той шоколадной лавочки, — отвечая, Мэри Ли не сводила глаз со сплетенных рук Кендры и Джека.
— Я останусь здесь и присмотрю за багажом, а кто-нибудь из вас пусть сходит за ними. Остальные вынимают паспорта и посадочные талоны и проходят окончательный контроль.
Никто не двинулся с места.
— Мэри Ли, пожалуйста, пойди поторопи Кэри и Трэси, — срывающимся голосом попросила Кендра. Чего они все ждут? Десять пар глаз смотрели то на нее, то на Джека, то на Джека, то на нее, потом останавливались на их все еще сплетенных пальцах. Ни одна даже не моргнет. О черт, подумала она.
— Через минуту они и сами придут, — спокойно заверила ее Мэри Ли.
По радио еще раз объявили их рейс, призывая пассажиров занять свои места на французском, английском и испанском языках.
— Кэри и Трэси могли не услышать объявления — радио работает не слишком хорошо, — сказала Кендра.
