Синее море сливается с далью.
Белая к борту ласкается пена.
Снова глаза твои томной печалью
Полны, Елена.
Тихою вечера скорбью объята,
Ты на корме неподвижно застыла.
Лик твой, победный и гордый когда-то,
Никнет уныло.
Грусть ли твоя то по брошенном доме
Или то тяжесть предчувствия злая?
Вспомнила ль ты о пьянящей истоме
Уст Менелая?
Знаю, что тяжко давящее иго
Пенорожденной, пронзающей груди.
Знаю и то, что не ведают мига
Сладостней люди.
Если бы Рока всесильного волей
Скрылись из мира Киприды страданья,
Как бы томились без ласковых болей
Крона созданья!
Так покорись же бессмертной богине
И улыбнись мне, печаль отгоняя.
Помни, что всюду с тобою отныне
Я, дорогая!
Ради тебя, как и ты Менелая,
Бросил я нежные ласки Эноны.
Прочь же сомненья! Смотри, как, играя,
Пляшут тритоны.
Видишь меж пальцев у них перепонку?
Нагло широкие рты их кривятся
Мимо галеры они вперегонку
Бешено мчатся…
Нет, ты задумчива! Губы безмолвны.
Взоры хранят отражение горя.
Молча следишь ты, как прядают волны
Шумного моря.
Долго ли быть мне с тобой неразлучным?
Может быть, в небе над ходом галеры
Вьются и пляшут со смехом беззвучным
Злобные кэры…
Может быть, молот куст мне тяжелый
Медной стрелы наконечник смертельный.
Встретить готов я с улыбкой веселой
Мрак запредельный…
Снова у борта тритон безобразный!
Бейте еловым веслом ротозея!
Что он мне шепчет с усмешкою грязной
Имя Тезея?!
Знаю удачу героя афинян.
Знаю и то, чем он был для Елены.
Разве тому, кто и сам не безвинен,
Странны измены?!..
Дружно налягте на весла, герои!
Мчится корабль, как морская пантера.
Скоро причалит к берегу Трои
Наша галера.
Выйдут навстречу с ветвями оливы,
