Бремя живых | страница 78
— Сегодня — домой, — ответил Максим. У него действительно было такое ощущение, что только дома, в своей чуть ли не «башне из слоновой кости» он сумеет отдохнуть.
«Напоследок», — промелькнула мысль.
Отдохнуть, еще раз, будем надеяться, окончательно привести в порядок мысли, очистить совесть, если удастся, а уж завтра…
«Эй, вперед, труба зовет, черные гусары, впереди победа ждет, наливай, брат, чары…»
— Домой, конечно, Игорь Викторович. А уж утром, извольте, машину к подъезду, часиков этак в девять, раньше не нужно.
Чекменев посмотрел на него с тем выражением, с которым, наверное, смотрит художник на холст, где давно задуманная картина уже, считай, готова, осталось нанести буквально два-три завершающих штриха. Вроде ничего принципиально не добавляющих, но на его взгляд мастера — решающих. Окончательных. Без них — хорошо, но все равно не то.
— Я вас понял. Езжайте, Максим, отдыхайте. И все будет сделано в полном соответствии. Боюсь сглазить, хоть и не слишком суеверен, но если у нас получится… А!
Генерал махнул рукой с тем веселым отчаянием, с которым, по образцу всем известного поручика Ржевского, ставят на кон родовое имение. Никогда, впрочем, ему не принадлежавшее.
Глава 7
Литерный поезд князя, состоящий из мощного паровоза с прицепленными к нему двумя вагонами, долетел до Петрограда за шесть часов вне всяких графиков.
Паровоз — отнюдь не снобизм, а тоже расчет. Случись вдруг «непредвиденная» поломка на электростанции или в контактной сети, паровоз все равно доедет, даже если придется топить его заборами придорожных домов и старыми шпалами.
Полная автономность обеспечена, а скорость все равно диктуется исключительно состоянием путей, а не мощностью и современностью локомотива.
Под стеклянные своды вокзала литерный втянулся в шесть часов утра секунда в секунду.
На перроне, застеленном вишневой ковровой дорожкой, Олега Константиновича встречал караул премьерской церемониальной роты, одетый, на взгляд князя, безвкусно. Не бойцы, а какие-то кухаркины дети. Одни брюки навыпуск чего стоят!
Вы можете представить себе в парадном строю солдата в штанах навыпуск, полуботинках и кителе без ремня? А уж тем более — офицера.
Это почти то же самое, что встретить на улицах Москвы в ненастную погоду гвардейского полковника в галошах и под зонтиком. Демократия, мать вашу!
Сам он вышел для приема положенных почестей в закрытом кителе того цвета, что официально назывался «царский зеленый», в узких синих бриджах с красными кантами, высоких лакированных сапогах, левой рукой придерживая наградную шашку с анненским темляком