— Вы, по-моему, хотели работать, — попыталась умерить его пыл Элис, хотя она не могла не признаться себе, что его приставания ей приятны.
— Верно, давайте работать, — насмешливо подбодрил ее он. Элис вновь покраснела, но усилием воли заставила себя переключиться на ожидавшую работу. И все же она постоянно остро чувствовала присутствие Брэдли рядом с собой: его тело, словно магнит, тянуло ее к себе.
— Мы скоро приземлимся. До пересадки на самолет в Гонконг у нас будет время перекусить, — напомнила Элис, заметив, как над их головами замигал свет, предупреждавший о необходимости пристегнуть ремни.
— О, я прекрасно знаком с этими местами! — с улыбкой воскликнул Кевин. Но Элис отрицательно покачала головой.
— Боюсь, ничего не выйдет. Нам не хватит времени покинуть здание аэропорта, поскольку, надеюсь, следующий рейс будет через полчаса, — объяснила она, хотя сама с удовольствием прогулялась бы по Гонконгу.
— Вы работаете слишком уж усердно. Нельзя так перетруждаться. — Кевин нахмурился.
— Работа мне в радость, а не в тягость. У меня очень мало времени для…
— Собственных удовольствий.
— Удовольствие доставляет мне моя работа, — бросила Элис. Она всегда знала, что смысл всей ее жизни в работе, и не видела в этом ничего худого.
— Вам следует научиться отдыхать. Это пойдет вам на пользу, — нравоучительным тоном сказал Кевин.
— Не все люди одинаковы, мистер Брэдли. Мне некогда было отдыхать: ведь у меня не было такой надежной опоры, как семья, — с трудом выдавила Элис. Ей совсем не улыбалось рассказывать Кевину о всех неурядицах своего детства и юности.
— Так значит, у вас нет семьи? — ухватившись за ее слова, быстро спросил он. Элис совсем растерялась.
— Да нет, в общем-то есть, — уклончиво ответила она. — Но далеко не столь богатая и влиятельная, как ваша. — Элис произнесла это так, словно обвиняла Кевина в том, что ее семья не смогла стать ей поддержкой.
— Я вас обидел? — мягко спросил он, словно прочитал ее мысли.
— Совсем нет, — неубедительно солгала Элис, презрительно посмотрев на Брэдли.
— Вы становитесь слишком обидчивой. Уж не я ли в этом виноват? — спросил Кевин. Когда он заметил ужас в ее взгляде, то его лицо расплылось в улыбке.
— А что здесь такого? — не сдавалась Элис. — Вы что, думаете, если женщина в первый же день не вешается вам на шею, то она холодная деревяшка?
— Ну вот, вы опять обиделись, — беззлобно пожаловался Кевин.
— Ничего я не обиделась… — начала Элис.
— Боже правый! Страшно подумать, что было бы, если бы вы обиделись по-настоящему. Наверное, превратились бы в настоящую мегеру! — Подобное предположение вызвало у него приступ хохота. Элис бросила на него испепеляющий взгляд.
