Я обычно не говорю, что я писатель. Но ему сказал. Интеллигентному цивилизованному татарину надо говорить правду.
Потом он стал осматривать геморрой. Он просил показать жопу и прогнуть спину как лошадь, - так ему будет удобнее залезть пальцем в жопу, чтобы осмотреть геморрой. Обычно я хорошо прогибаю спину. Я могу прогнуть спину как угодно; хоть как лошадь, хоть как кто. Но в этот раз что-то не вышло. Наверное, от страха, - до этого мне пальцем в жопу не залезали и вообще не залезали. Тогда хирург обиделся. Он залез пальцем в жопу и сказал, что у меня хронический геморрой. Но он не специалист по геморрою. Он хирург, а не проктолог. Хирург лезет пальцем в жопу, но что там, толком не знает. Знает проктолог. Проктолога у них в поликлинике нет. Но он есть в другой поликлинике. Надо сдать анализы и взять направление. К проктологу в другую поликлинику нельзя без анализов и направления. Пока он рекомендовал попробовать свечи.
Теперь я уже и чувствовал себя не только клопом и клоуном, а еще и гомосексуалистом, которого выебали в жопу неизвестно за что. За неведомую ему вину. Выебали навсегда. Впереди ничего. Впереди только маленькие радости гомосексуалиста - мази, кремы и, главное, конечно, свечи. Скромный образ жизни. И свечи, свечи и свечи.
Когда чувствуешь себя гомосексуалистом - это уже не трещина в жопе. Это уже трещина в жизни. В геморрое виновата не жопа, а неправильное устройство жизни. Не жизнь виновата в ее неправильном устройстве, а виноват ты сам, что неправильно ее устроил. Если бы я был казак в Ростовском хоре песни и пляски, то у меня бы не было геморроя. Пел бы и плясал что-нибудь казацкое. Если бы журналист - тоже все было бы нормально: писал бы себе и писал всякую хуйню. Если бы политик - и опять все было бы хорошо: мучил бы людей. Но зато бы сам не мучился от геморроя.
Я стал готовиться сдавать анализы; нужно было время, чтобы решиться еще раз пройти через тот же пейзаж. Но Алла не считала, что надо сдавать анализы и пробовать свечи. Алла говорила, что это не поможет. Татарин в поликлинике нес хуйню. Дело не только в жопе. Мы слишком увлеклись постмодернизмом. Надо вернуться к костру традиционных ценностей русской культуры. К героям последнего взрыва гуманизма в европейском кино, - Феллини, Антониони и всякое такое. К надеждам советских либералов. К идеалам советских диссидентов. Надо находить для себя маленькие радости не в свечах, а хотя бы в том же Диккенсе. Надо уметь не только все отрицать, но и многое принимать. Мы давно не читали вслух стихов. Мы давно не замирали от встречи с искусством.
