Журналисты, психологи и милиция все преувеличили, - у меня нет никакой тайны. Нет плохих генов. Меня никто не бил в детстве. Просто надо любить человека! Любить его не только снаружи, но и внутри! Любить человека не только за пизду, но и за печенку и селезенку тоже. Любить не только за то, что от человека можно получить внешний оргазм, но и за те редкие моменты музыки, когда приходит внутренний оргазм. И все человеку прощать. Прощать в первую очередь отсутствие внутреннего оргазма! Предположим, разрезал человека, а музыка не звучит. Достал печенку и селезенку, - а музыки все равно почему-то нет. И нет настоящего, истинного, внутреннего оргазма. Есть только слабенький внешний оргазм. Но не надо тогда сердиться на человека! Человеку надо все простить и любить человека, как раньше. И верить в человека. Внутренний оргазм обязательно еще будет! И обязательно прозвучит Чайковский! Но уже, правда, изнутри другого человека.
Но люди меня, кажется, никогда не поймут. Люди не хотят видеть во мне Микеланджело и Менделеева. Люди обзывают меня падлой, мразью, серийным убийцей, исчадием ада и еще по-всякому хуй знает как. Люди не хотят верить в праздник, который я им несу! Люди не знают, как мне с ними тяжело! Как важно не ошибиться, когда их разрезаешь! Как сложно не отвлекаться на музыку пизды и всего себя посвятить музыке печенки или селезенки! Как трудно не разменять себя на музыку внешнего оргазма, а ждать и надеяться на музыку оргазма внутреннего!
Но я на людей не обижаюсь. На людей обижаться нельзя. На людей обижаться грех. Я от людей скрываюсь, но все равно на людей не обижаюсь.
Бывают, конечно, и удачи. Особенно, когда удается покопаться в беременных. Тогда, разрезав, получаешь сразу целых две печенки и две селезенки! И совсем не слышна музыка пизды! И музыка внутреннего оргазма звучит в два раза дольше! И какая музыка - Чехов, Чайковский, Микеланджело! Но беременные, как правило, осторожны. Беременные к себе близко не подпускают. Из всех людей самые вредные люди - беременные. Они и не хотят ебаться, и не дают слушать музыку.
Как я ожидал, люди меня не поняли. Тем более сейчас, когда люди меня наконец поймали. Люди меня не поняли так сильно, что, кажется, скоро расстреляют. Если люди хотят это сделать, то пусть делают! Я на людей сердиться не могу - все-таки люди мне подарили немало приятных минут Чехова и музыки внутреннего оргазма. У меня последняя просьба к Правительству и Президенту; я о помиловании не прошу. И на людей не обижаюсь - в человеке для меня все по-прежнему прекрасно. Но если меня расстреляют, то пусть тогда сразу расстреляют и детей, которые в меня играют. И не потому, что они играют в меня! А потому, что они играют в меня без меня! Без меня в меня играть нельзя.
