— А вы хорошо гребете.
— Ты тоже неплохо. Окрепнут руки — и еще лучше грести будешь.
После прогулки и караимских пирожков Юна перестала быть сдержанной. Предложила пойти в приморский парк, где была устроена лотерея.
В кассе взяли два лотерейных билета, но ничего не выиграли. Потом еще два — тоже не выиграли.
Никита Денисович захотел взять дюжину билетов, но Юна сказала — не нужно, лучше попытать счастья в тире. За удачные выстрелы дают призы. Стреляли из духовых ружей. Очень хотелось достреляться до чего-нибудь существенного, например банки с вареньем, — но не посчастливилось.
Когда настрелялись вволю, сели отдыхать у фонтана. Но долго не просидели. Юне захотелось сразиться с мальчишками в кегли.
Мальчишки попались на редкость принципиальные и горластые. Юна ссорилась с ними каждую минуту. Примириться с мальчишками удалось лишь после того, как они выпили за счет Никиты Денисовича девять стаканов газированной воды с вишневым сиропом.
В довершение скитаний по парку Юна и Никита Денисович забрели в «комнату смеха», где висели кривые зеркала.
Юну и Никиту Денисовича то вытягивало, то сплющивало. Никита Денисович набросал в альбоме такую вытянутую и сплющенную Юну.
Она поглядела и сказала:
— Похоже.
Когда уходили из парка, натолкнулись на рыбака в резиновых сапогах и в брезентовой куртке нараспашку.
Он вгляделся в Никиту Денисовича и вдруг воскликнул басом:
— Акулий Нос! Никита, ты?!
Никита Денисович тоже вгляделся в рыбака, а потом тоже воскликнул:
— Архип! Соленые Уши! — и громко хлопнул рыбака по плечу.
Рыбак тоже громко хлопнул Никиту Денисовича по плечу:
— Лет двенадцать не видались, а? Да нет, какое там — двенадцать! — И он, нахмурив жесткие, припеченные солнцем брови, начал загибать пальцы, считать. — Все пятнадцать, а? Каково! Три пятилетки! Но ты, хотя и постарел, еще кряжевик.
— Да и в тебе, — сказал Никита Денисович, — сила не откипела. Как есть — воевода.
— Не-ет! Не говори. Суставы мучают, в груди осколок гранаты торчит. Но не обо мне речь. Видел я твои книжки. Здорово море рисуешь.
— Стараюсь.
— Вот что: пошли ко мне! И не пытайся отказываться, махать руками — завтра, послезавтра, то да се.
— А я и не пытаюсь. Только вот спутница моя как? Пойдем, Юна?
— Пойдемте, — согласилась Юна. Ее заинтересовала встреча друзей, которые называли друг друга «Акулий Нос» и «Соленые Уши». Получалось, что художник был не просто художник.
Никита Денисович начал было объяснять Архипу, кто такая Юна.
