Далее всем вменялись любовь, смирение, верность и милосердие, «чтобы все братья милосердия были зерцалом и прикладом всему христианству побожных учеников».
— Глаголет-бо священное писание, — заключил торжественно брат вытрикуш, — да просветится свет ваш пред человеки, да видевши ваша добрые дела, прославят отца вашего, иже есть на небесах!
— Теперь, брате, ты слышал наши артикулы, — обратился к Семену Скиба, — отвечай же нам по чистой и нелицеприятной совести: согласен ли ты покоряться им во всем? «Яко лучше есть не обещатися, нежели обещавшися не исполнити».
— Саблей моей клянусь исполнить все свято и непорушно! — вскрикнул горячо Семен.
— Добре, — заключил брат Скиба, — клянися же нам в том не саблею, а святым крестом! — И, вынувши из братской скрыньки темный серебряный крест простой и грубой работы, поднял его с благоговением над головой.
Перед Семеном поставили аналой, на котором лежало евангелие, сверх него положили обветшавшую грамоту; подле аналоя стали с двух сторон братья вытрикуши с высокими земными свечами в руках. Все встали; Семен поднял два пальца.
— Во имя отца, и сына, и святого духа, — начал он громко и уверенно, — я, раб божий Семен Мелешкевич, приступаю до сего святого, церковного братства и обещаюсь богу, в троице единому, и всему братству всею душою моею, чистым же и целым умыслом моим быти в братстве сем, не отступаю чи до последнего часа моего…
Далее шел целый ряд страшных клятв в случае измены братству.
— Да буду и по смерти не разрешен, яко преступник закона божия, от нея же спаси и сохрани мя, Христе боже! — окончил Семен.
— Аминь! — заключил торжественно Скиба, — Отныне ты брат наш и телом, и душою. Не ищи же в беде ни у кого защиты, токмо у братьев своих, и верь, что они положат за тебя и душу свою! — И Скиба порывисто заключил Семена в свои объятия.
— Витаю тебя всем сердцем, брате мой, — подошел к Семену Мачоха, и Семен увидел, как старческие глаза его блестели тихою радостью, — всем сердцем, всем сердцем, — повторял он, обнимая Семена, — да единомыслием исповемы!
— Братчики милые, — обратился Скиба к собранию, — витайте же и вы нового брата!
Давно жданное слово словно сбросило оковы со всего собрания. Шумная толпа окружила Семена. Горячие руки пожимали его руку, кто-то целовал его, кто-то стискивал в объятиях; добрые постаревшие и молодые лица, воодушевленные пробудившеюся энергией, радостно заглядывали ему в глаза. «Будь здоров, брате милый, ласковый брате!»— услышал он отовсюду и, куда ни оборачивался, всюду видел радостные, оживленные взоры.
