— Я скажу ему правду.
— Даже если ему будет больно? Даже если ребенок поймет, что он не такой, как все?
Виктория не могла возразить.
— Я не подумала об этом.
— Я тоже сначала не подумал. Когда я был маленьким, мои родители часто ссорились, и я слышал эти ссоры. И мне так хотелось жить в нормальной дружной семье.
— И все-таки ты предлагаешь мне брак?
Калеб улыбнулся.
— Ты немногого просишь у мужчины. И я подумал, что смогу это дать.
— Зачем это тебе?
— Может, я хочу изменить свою репутацию. Представляешь, как все удивятся, когда узнают, что я женился на ринвальской женщине?
Виктория закатила глаза.
— Это не причина.
— А как насчет этого? Я дам ребенку свою фамилию, обеспечу ему нормальную жизнь. Мне ведь тоже нужно чем-то жить помимо газеты. У многих мужчин даже нет такой возможности — родить ребенка. Может, ты даешь мне шанс сделать нечто благородное. И потом, мы с тобой — хорошая пара. Ни ты, ни я не жаждем любви.
Виктория ответила ему торжественно.
— Боюсь, я не могу это принять.
— Я настаиваю. Ребенок не должен знать, что за него заплатили. Каждой ребенок заслуживает того, чтобы его родили двое людей, которые захотели создать семью.
— Ты все еще боишься, что меня могут обидеть?
— Я не обижу тебя, Виктория, — сказал он. — Обещаю. — Калеб понял, что Виктория права, он хочет защитить ее.
Виктория дотронулась до его щеки.
— Ты благородный человек.
Калеб хотел возразить, но Виктория остановила его.
— Я согласна, но...
— Но у тебя есть условие?
— Только одно, — пообещала она. — Как только я забеременею, мы разведемся.
Калеб нахмурился, но Виктория покачала головой.
— Я не хочу быть замужем даже за таким мужчиной, как ты, и ты тоже не хочешь быть женатым.
— Я делаю это не из жалости, Виктория.
— Я знаю, из дружбы.
Калеб обнял ее.
— Что ты делаешь? — спросила она, и Калеб почувствовал, что она дрожит.
— Если мы поженимся, мы будем больше, чем друзьями. Ты догадываешься об этом?
Она отвернулась.
— Посмотри на меня, Виктория.
Виктория посмотрела ему в лицо и он увидел страх в ее глазах.
— Нет. — Она произнесла это очень строго. Он мог поклясться, что мисс Виктория Холбрук никогда не признается, что боится.
— Я не хочу заниматься любовью с незнакомцем. Ненужно делать мне предложение. Ты же не хочешь жениться. Ты говорил это только вчера.
— Ты поймала меня на слове, Виктория. Я слишком часто говорил это, и теперь все убедятся, что я — лгун.
Виктория почему-то расслабилась.
— Это же не навсегда, — поправилась она. — Мы можем пожениться, зачать ребенка и полюбовно расстаться.
