Он внимательно слушал ее, когда она рассказывала ему о своем прошлом, о безвременной кончине родителей, о том, что она продолжает заботиться о своей младшей сестре. Как ни странно, но Рик, казалось, воспринял как само собой разумеющееся, что Патриция сумела справиться с тяжелой ситуацией, в которой оказались она и Кони. Он словно знал ее уже достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в ее способности справиться с любыми трудностями. Рик не расспрашивал о причине, по которой Патриция ушла из «Хайтек Информейшн», очевидно решив подождать, пока она сама не скажет ему об этом.
— У меня есть предложение, — объявил он, когда они пили крепкий кофе, завершавший изысканный ужин. — Давайте пройдемся. Может, нам удастся немного потерять в весе, который мы здесь набрали.
— Блестящая идея! — рассмеявшись, поддержала его Патриция. — Ужин был настолько великолепным, что завтра я сяду на диету!
Они вышли на улицу, в вечернюю прохладу осени. Рик взял Патрицию под руку.
— Вам нравится живопись? — неожиданно спросил Рик.
— Очень. Я часто хожу в Национальную галерею. У меня даже есть любимые залы. Когда я чувствую себя уставшей или подавленной, то сажусь на скамью в одном из этих залов и смотрю на картины. И, знаете, настроение заметно улучшается.
— Вам нравится современная живопись? Французские импрессионисты?
— Как вы угадали?
— Во-первых, эти картины действительно создают хорошее настроение, а во-вторых, я знаю, что в этом музее очень уютные скамьи, — с улыбкой ответил Рик.
Патриция кивнула, в очередной раз поразившись его интуиции. Создавалось впечатление, что он тесно общался с ней не один месяц, а может быть, и год, хотя на самом деле они знакомы ничтожно малое количество времени. Невидимые флюиды, перетекавшие от его сильной ладони к ее руке, усиливали это ощущение. Рик не задавал никаких наводящих вопросов, не расспрашивал подробно о ее жизни, но как-то незаметно и очень легко Патриция сама раскрывалась перед ним. Ощущение близости, которое Патриция испытывала по отношению к Рику, но пыталась заглушить, оживало вместе с ее чувственной реакцией на прикосновение его руки. Молодая женщина понимала, что вслед за опьяняющей лаской его голоса и взгляда могут последовать поцелуи и объятия, и мысленно предупреждала себя, что еще недостаточно хорошо знает этого человека.
Но, оказалось, что самоувещевания уже не имели смысла. Когда Рик и Патриция добрели до ее дома, улица была пустынной. Не говоря ни слова, Рик притянул Патрицию к себе и поцеловал так глубоко и интимно, что у нее перехватило дыхание. Потом его губы нежно блуждали по ее губам, но даже от их легких прикосновений ее тело затопила горячая волна пробудившегося желания.
