— Совран, — сказал я.
— …дядька Совран. Так, значит, на Змия с богатырем собрались. Уж не на того ли, что по ту сторону Крыжовницы живет? Прямиком за бугром?
— На него, — сознался я.
— На редкость спокойный Змий, — сказал старик. — Не шалит, не безобразит, овец не таскает. У нас не таскает, понятное дело, потому как жрать он, как и всякая тварь, что-то должен. Но умен достаточно, чтобы, где живет, не гадить. А чем вам Змий-то помешал?
— Невесту у богатыря украл.
— Гм, значит, умен все же недостаточно. Мог бы другую девку выбрать, с богатырями связываться — последнее дело. Да и тебе, молодой дядька, я рекомендовал бы держаться от них подальше. Видишь ли, обычная данная сгоряча оплеуха в исполнении богатыря может оторвать тебе голову. Как там вас, ведунов, головы на место приставлять учат?
— Надо взять живой и мертвой воды… — заученно начал я.
— Постой, — оторопел дядька Нахвост. — Ты это всерьез, что ли?
— А как иначе? — удивился я. — Тут, правда, ограничения есть. Если сутки миновали, то хоть ты всего покойника в живой воде утопи, нипочем не воскреснет. То же самое — с мертвой. Если свежую рану, мигом завяжет. А если голову тебе вчера отрубили, можно и не браться, нипочем не прирастет. Только зелье зря потратишь, а его очень непросто достать. У бабушки ни капли нет, ни той воды, ни другой, за ней же в подземное царство спускаться надо, а это не каждый богатырь осилит.
— А ты не подшучиваешь над стариком? — недоверчиво вопросил дядька Нахвост. — Голову прирастить — да виданное ли дело! Всю жизнь людей травками пользую и ни разу не слышал, чтоб кому-то отрубленную голову на место прирастили.
— А я слышал, — упрямо заявил я.
Тот богатырь у нас часто бывал. Не мог не заехать, если в наших краях оказывался. Потому как здесь он, можно сказать, второй раз на свет родился. И не раз о том рассказывал. Самого-то меня еще и на свете не было.
Притащили его к бабушке местные пейзане. Вообще-то они ее изрядно побаивались, но все-таки страх свой превозмочь сумели. Потому как спас тот богатырь деревню их от разора и истребления, победив чудище, из омута вылезшее. Чего твари той, триста солнц мирно себе дремавшей, в селении потребовалось, я так и не узнал. Наверное, местные что-то такое и учудили, как обычно бывает. Может, водяного обидели, а может, какой демонолог деревенский умения свои девкам показывал.
Словом, выползло страшило из реки и давай хватать да убивать всех подряд. Все подряд — скорей к деревне родимой, тварь — за ними, и уж будьте покойны, ни один не ушел бы, не окажись в местной корчме богатыря.
