Добравшись до лагеря беженцев, я заметил огромного негра метрах в пятидесяти от палатки Флако; он стоял согнувшись, словно решил помочиться. Я хотел было тихо обойти его, чтобы не испугать, но, приблизившись, разглядел, что он нагнулся над Флако и снимает с его шеи удавку — гарроту. Флако был мертв. Я закричал: «Стой!» — негр оглянулся и бросился ко мне. Но я увернулся, и он побежал дальше.
Пульса у Флако не было. Я расстегнул ему рубашку, чтобы было легче дышать, но в горле у него булькнуло, и из раны под кадыком хлынула кровь. Чтобы проверить, насколько рана глубока, я засунул туда руку. Пальцы коснулись перерезанного позвоночника…
Я отполз в сторону, меня вырвало. И только потом закричал:
— На помощь!
Из своей палатки выскочила чилийка, вместе с ней и Тамара. Чилийка пришла в ужас, увидев мертвого Флако, она все время крестилась и стонала. Тамара просто смотрела на труп, широко раскрыв рот от ужаса.
Меня разобрало зло, я вскочил, полный решимости догнать убийцу Флако. Пробежал метров пятьсот и увидел его — он прятался за банановыми деревьями. Прыгнув ко мне, он взмахнул ножом, а я, в свою очередь, постарался выбить ему коленную чашечку, но сумел только сильно ударить по ноге.
Убийца побежал, выронив нож. Я подобрал его и кинулся следом. Он бежал не быстро, все время хватаясь за колено и хромая, я же чувствовал себя легко и свободно. Движения и дыхание подчинялись ритму моего тела, оставляя мозг свободным для создания картин мести: хорошо бы разрезать этого человека от промежности до горла…
Я уже почти лишил его подвижности; оставалось его убить. Очевидно, он меня недооценил: конечно, я уже не молод, однако всегда следил за собой. Представляя себя старым львом, который вдруг обнаружил, что у него еще остался один клык и он может убивать, я наслаждался этим ощущением и потому не торопился; пусть он боится меня. Пусть он ждет смерть, чувствует, как она приближается. И тут вдруг я поймал себя на мысли, что сейчас напоминаю капитана, который не торопясь расстреливал детей на берегу. Нож сам выпал из руки. Негр почти перестал хромать и побежал заметно быстрее, но я продолжал преследовать его.
В моей голове прозвучал сигнал вызова комлинка. Я ответил.
— Хорошо бежишь, старый хрен, — убийца похвалил меня по-английски. Я не ответил. Мы выбрались из зарослей и пересекли дорогу вдоль канала. Потом перелезли через защитную сетку и рельсы поезда на магнитной подушке по ту сторону дороги. — Что ты будешь делать со мной, старик, если поймаешь? — спросил он.
