Забив гол, ребята обнимались точно так же, как обычно делают мастера. Сергея все-таки привлекла их шумная возня, и как-то сама собой пришла мысль, оказавшаяся на удивление простой: сколько чужого горя в этом ликовании, сколько нравственных ошибок может последовать за такой потерей власти над своими чувствами.
Пересекая двор, к Сергею шел хмурый, сосредоточенный брат. Сергей подумал: как быстро и далеко ушел Свят от этих мальчишек, хотя наверняка он все еще ближе к ним, чем к мужчинам, среди которых ему предстоит провести конец юности.
— Я так и думал, что ты здесь, — неожиданно спокойно сказал Святослав.
Святослав сел рядом, вытянул тугие ноги по грязному песку.
— Сгорела «Звезда». Душа болит — хорошая ведь была команда.
— Тебе ее жаль?— подавляя оживление, спросил старший. — Уж не хочешь ли ты предложить им себя
— Я? Разве я им нужен? Им нужен ты. Почему ты не хочешь им помочь? Я бы на твоем месте…
— Ах, Свят, — мягко перебил его старший брат, — вот если бы я был на твоем месте.
— В мои годы ты уже блистал в «Звезде».
— Ты тоже можешь попробовать.
Святослав смутился:
— Нет, Сережа, ты им нужен. Именно ты. Они примут тебя. Им некуда деваться. «Звезда» никогда так не горела.
— Разве я не виноват перед ней?
— Правильно. Винят не одного Савельева, но и тебя. И не меньше, чем его. Ты должен вернуться.
— Я ведь с осени не играю, — напомнил старший брат.
— Но, Сережа, футбол за время твоего отсутствия недалеко ушел. Ничего нового не придумали. И правила не меняли. Да и ты… ты же всегда в форме, Сережа. Ты же сам это знаешь лучше меня.
— Ну, раз ты так считаешь, то завтра… я повезу тебя к ним и покажу этому Савельеву. Хотя он и без меня о тебе наслышан. Может, тайком приезжал смотреть, как ты за юношей играешь.
Свят лишь нелепо прошептал:
— Ты — серьезно? Обо мне — серьезно?
— Без шуток, Свят. Я не хотел им отдавать тебя, — признался Сергей. — Есть другие тренеры, более достойные. Но ты же сам сказал: обидно за «Звезду». Где ж тебе еще играть?
— А если я провалюсь?
— Тогда вместе с тобой провалюсь и я. На этот раз окончательно, — ответил Сергей, поднялся, глянул на мальчишек, продолжавших гонять по двору мяч. Обнял брата. Они вышли на тесноватую улочку.
— Ты не бойся за меня — я не оступлюсь, — вдруг сказал Святослав.
— Я тоже, Свят, был уверен — в твои годы, — что никогда не оступлюсь. Я даже думал, что сумею пройти ровной, прямой дорогой. Из одних побед. Победы были. Но было и жестокое поражение.
