Дорога к озеру, через которое ходил паром, оказалась узким песчаным проселком. День уже клонился к вечеру, освещение изменилось, и небо, проглядывавшее между кронами, хоть и излучало по-прежнему ровный белесый свет, но солнечные лучи уже не пронизывали слой облаков, а преломлялись в них, и местность погрузилась в приятный сумрак, очень похожий на предгрозовой. «Значит, Мелани вернулась, — думал Лотар. — Пока только это письмо, но, в сущности, она вернулась. Я прочту его, как только доберемся до межзонального шоссе». Он оживился и вновь вполне овладел собой, у него теперь была ясная цель: паром, потом еще несколько километров по долине Доссе, — отличный совет дал им тот парень на озере Клинк, — потом шоссе на Гамбург. Выбравшись на шоссе, он остановит машину и прочтет письмо Мелани. Ничего странного не было в том, что в связи с этим письмом ему вспомнились обстоятельства ее ухода. Она позвонила ему как-то утром в октябре 1947 года, сразу после завтрака, и попросила приехать. Рихард был в отъезде, Андреас и Гюнтер в школе, только четырехлетняя Марианна была с Мелани дома. Мелани попросила присмотреть за Марианной до обеда, когда его сменит приходящая прислуга, а вечером Рихард уже вернется, сказала она, но в первую половину дня некому побыть с ребенком, а ей надо уехать.
Лотар забеспокоился.
«Что это? — спросил он. — Куда это?»
«Мне надо уехать, — ответила Мелани, — просто уехать. Не знаю, вернусь ли».
Она была уже в пальто и, стоя в прихожей, еще раз пригладила щеткой волосы. Чемодан был уложен, и она ушла из дому, не взглянув напоследок на девочку, игравшую в гостиной. В то время, в 1947 году, даже семья Рихарда Брама жила в тесноте. Лотар прошел в гостиную и, выглянув в окно, увидел, как Мелани садилась в ожидавшее ее такси. Машина уехала, и улица, тихая улица в Западном Берлине, застроенная доходными домами, в одном из которых жило тогда семейство Брам, совсем опустела. Лотар отошел от окна и сел в одно из кресел; он долго наблюдал за Марианной, которая спокойно перебирала какие-то кубики, не обращая на него внимания. В те времена у детей было мало игрушек.
Дорога уперлась в большую, мощенную бревнами площадку на самом берегу озера. Вокруг валялись ошкуренные стволы и земля была усеяна кусочками буковой коры, которые трещали под колесами «опеля», когда Лотар подъезжал поближе к воде. Он увидел канат, протянутый через озеро, ширина которого в этом месте достигала примерно полкилометра. Паром сбитый из бревен плот-стоял у противоположного берега; Лотар разглядел его, когда вылез из машины. На этом озере тоже не было домов — во всяком случае, с того места, где стоял Лотар, не было видно ни одного, лишь немного севернее над лесом торчала труба кирпичного завода.
