— Знаю, — согласился Иван. Конечно, он знал, что со своей затеей сожрет процентов десять, а то и двенадцать, всей энергии, отпускаемой Космоцентру на год, и тем самым сорвет несколько запланированных полетов. Но что ж ему теперь, вот так и сидеть с протянутой рукой оставшиеся годы! Нет, он был не согласен с подобной арифметикой. Но он не мог полностью раскрывать карт.
— А чего тогда, понимаешь, прицепился? Тебе, Ваня, надо отдохнуть, ты, старина, утомился… Или, хочешь, переходи к нам, в аппарат, я тебе местечко найду, а?
— Не надо ничего, давай-ка рапорт визируй! — проворчал Иван.
Ребров пошевелил густыми бровями, поерзал в удобном обтекающем его кресле и сказал:
— Рапорт твой я убираю. Вот сюда, видишь! — он приоткрыл дверцу в стене-сейфе. — На хранение, понимаешь. Ты у нас нонче где по графику?
Иван отвернулся. Уставился в стену с вмонтированным в нее огромным океанариумом, в котором резвились уродливые рыбы с шипастыми лапами и выпущенными глазищами. Одну из рыбин он собственноручно привез для Толика с проклятой, и притягательной Гадры, где чуть было не остался навсегда. Но сейчас было не до сентиментальных воспоминаний.
— Ты в отпуске, старина, — сам ответил на свой вопрос Толик, — вот и отдыхай! А когда вернешься, мы с тобой поговорим о твоем дурацком рапорте, лады?
Иван встал, пошел к дверям.
— Эй, погоди! — Толик выскочил из-за стола, преградил ему путь. — Ты чего, рехнулся совсем, что ли?! В бабу превратился истеричную?! Ты ж космолетчик, мужик! Забыл, как мы с тобой загибались в рудниках Сельмы, а?!
Мы же с тобой не супились и не морщились тогда, Ванюша! А чего ты сейчас скис, живи и радуйся!
— Пусти! — Иван плечом оттолкнул начальника.
— Нервишки шалят? Ладно, старина, любительскую капсулу я тебе выделю и… — Толик помедлил, вздохнул тяжко, — и шесть разгонных баков. Больше не могу, сам знаешь, меня и так за глотку возьмут, прижмут сектор.
— Пусти, я тебе сказал — Иван оттолкнул Толика, распахнул двери. На выходе бросил зло, отрывисто: — Ты отлично знаешь, что там, куда я собираюсь, не хрена делать в этой твоей детской кроватке. Э-эх, ты! Да ведь я капсулу сам могу взять напрокат, в любом бюро путешествий, ну… прощай!
Толик отшатнулся, лицо его перекосилось.
— Возьмешь! Не спорю! — закричал он вслед. — А кто тебе, дураку, баки даст, а?! — Но он быстро остыл, на то и был, видно, заведующим сектором, человеком, обязанным ладить с людьми. И крикнул уже вниз, вдогонку: — Отдыхай, неврастеник, потом еще поговорим, может, чего и подыщем!
