Принцессу Анну я тотчас узнала, хотя никогда прежде не видала ее. Она была в малиновом бархате, богато расшитом золотом; платье было сшито, как и подобает одеянию наследной принцессы, – с длинным шлейфом и широким кринолином. Головку Анны красиво покрывали кружева, а ленты были приколоты так, что изящно свисали, довольно длинные. Шемизетка была собрана в складки и плотно прилегала к шее. Четыре ряда гофрированного широкого воротника смотрелись величественно. В прическе из своих волос – бриллианты и жемчуг, на руках – браслеты с бриллиантами.
От императрицы подошел к нам нарядный дворянин и передал повеление приблизиться. Мы с тетушкой исполнили повеление. Я сделала реверанс, присела в поклоне. Принцесса Анна смотрела на меня с выражением детского любопытства и наивности. У нее тонкие черты, но лицо несколько полноватое и бледное. Тонкие темные брови, темные глаза. Она брюнетка. Государи Романовы, история которых начинается с отца и деда Великого Петра, все имеют характерную яркую внешность – высокий рост, смугловатый тон кожи, большие черные глаза, черные кудрявые волосы…[35]
* * *
Я снова в разлуке с тетушкой. Вчера меня доставили во дворец на занятие принцессы. Тетушка толковала последнюю проповедь пастора Бюшинга. Принцесса внимательно слушала, широко раскрывая наивные темные глаза. Она смотрела на меня прямым наивным взглядом. Наконец госпожа Адеркас умолкла. Я заметила, что взгляд темных глаз принцессы сделался растерянным и даже испуганным. Тетушка попросила меня продолжить толкование. Не знаю, как это произошло, но я вдруг догадалась, что не нужно ничего говорить. Это я-то, любительница показать себя, пощеголять своими познаниями и острым умом! Право, я не знаю, как это мне пришло в голову. Но я сказала:
– Простите, госпожа Адеркас, я не могу вот так сразу. Я должна подумать…
И, проговорив эти слова, я почувствовала, что сидящая вблизи от меня принцесса успокоилась несколько. Тетушка устремила на нее твердый взгляд. Принцесса потупилась. Она была в скромном синем платьице и принялась теребить тонкими пальчиками концы косынки, связанные на груди. Тетушка нахмурилась и сказала, что недовольна нами. Затем приказала вытвердить урок из географии. Улучив минуту, когда она отвернулась, принцесса быстрым жестом вытянула худощавую нежную руку и слегка сжала пальцы моей левой руки, которая была ближе к ней.
– Стыдно отвечать… – прошептала она, однако не успела договорить и развить свою мысль, потому что госпожа Адеркас снова повернулась к нам своим строгим лицом. После трапезы принцесса должна была учиться у архиепископа Прокоповича
