После некоторых гримас и отказов тетушка отпустила меня с доктором. Мы плавали в лодке по всему саду. Иоганн, слуга господина Сигезбека, греб. Мне было весело. В два часа дня вода начала спадать. К четырем часам вода уже ушла с суши и с большой силой и шумом снова потекла своим обычным руслом, хотя и была порядочно высока и опасна. В продолжение наводнения вода поднималась совершенно тихо и почти незаметно, без малейшей тревоги, бури или непогоды. Погода испортилась лишь через несколько дней. Однако перед наводнением опять же несколько дней дул сильный и устойчивый юго-западный ветер. И после того как вода спала, ее быстрое движение производило не меньший шум, чем шумная и бурная непогода.
Вскоре после наводнения мы получили приглашение… нет, не во дворец, но от госпожи Воронихиной, на свадьбу ее дочери… Странно, но я не помню, за кого же выходит замуж ее дочь, которую зовут Ариной. Никогда я не жаловалась на слабость памяти. Я хорошо запомнила эту девицу в щегольском платье, причесанную на французский манер и босую. Но никак не могу вспомнить ни имени, ни звания ее жениха. Неужели госпожа Воронихина ничего не говорила о нем?
Тетушка Адеркас и госпожа Сигезбек решили посетить эту русскую свадьбу, хотя не испытывают симпатии к придворной служительнице. Но и пренебрегать ею нет смысла, ведь эта искусная чесальщица пяток – в милости у Ее величества. Разумеется, я должна была ехать на свадьбу вместе с ними. Я и намеревалась ехать. Еще с вечера, во время ужина, доктор поддразнивал меня, говоря, что русская свадьба явится весьма интересным для меня зрелищем…
– Полюбуйся московитской свадьбой, Ленхен! Тебе это еще пригодится. Кто знает, не сделаешься ли ты женой какого-нибудь петербургского графа, природного русского!..
Господин Сигезбек не впервые подшучивает надо мной и строит самые курьезные прожекты относительно моего брачного будущего. Но отчего-то именно сегодня меня раздражило его шутовство.
– Оставьте меня! – крикнула я. – Я никогда не выйду замуж. – И с этими словами я убежала из столовой. Впрочем, я еще успела расслышать непритворный страх в голосе тетушки Адеркас, повторявшей:
– Что она говорит! Что за речи! Боже мой! – Бедная тетушка явно боялась, что я и вправду останусь без мужа.
Госпожа докторша воркующе корила мужа за его глупые, по ее мнению, шутки.
Мне совершенно расхотелось ехать на свадьбу. Я сидела у себя в комнате, сердце больно билось… Для чего мне быть на этой свадьбе? Наверняка это всего лишь отвратительная пирушка, обставленная всеми возможными непристойностями. Не поеду. Не хочу. Но отчего же я, такая всегда любопытствующая, не хочу видеть русской свадьбы? Разве зрелище непристойностей пугает меня? Нет, дело в другом. В чем же? Право, не знаю и даже почему-то не желаю задумываться…
