Уилфрид улыбнулся.
— Не беспокойтесь, мы действительно сейчас поедем ужинать в дом моей матери. — Он спустился с террасы и подошел к ней. Теперь они стояли на том же месте, где пять минут назад Беатрис поцеловала Роберта. — Я только позволю себе показать вам, как целуют настоящие мужчины.
Беатрис онемела. Может, он сумасшедший? — мелькнула мысль. Она так и не успела ничего сказать.
Твердой рукой Уилфрид взял ее за подбородок, поднял к себе ее лицо, склонился и обжег таким поцелуем, что у Беатрис помутилось в голове. Она уже не помнила, когда он успел обнять ее второй рукой и прижать к себе. С телом ее стало твориться что-то невероятное, ей хотелось кричать от пронзительности новых ощущений. От запаха его лосьона у нее кружилась голова, томительная тяжесть наполняла тело. Ей уже не хотелось кричать или сопротивляться, она купалась в новых ощущениях, прижимаясь всем телом к Уилфриду, от которого исходил жаркий призыв. Вот так же, наверное, он соблазнял мою бедную сестру, вдруг подумала Беатрис.
Вспомнив о сестре, она нашла в себе силы отстранить от себя Уилфрида. Голова еще плыла, но Беатрис твердым шагом направилась к машине. Уилфрид обогнал ее и открыл дверцу со стороны пассажирского места. Потом сел за руль, и они выехали на шоссе.
Какое-то время они ехали молча. Сидеть рядом с Уилфридом в, замкнутом пространстве было тяжело. Даже без его прикосновений она продолжала ощущать силу его притяжения. Нет, она не попадется, как ее сестра, в ловушку Уилфрида. Этому надо сразу положить конец! — решила Беатрис.
— Что скажет ваша мать, если узнает, что вы совершили надо мной насилие?
— Вы называете один поцелуй насилием? Кстати, с вашим другом вы целовались значительно дольше. К тому же вы не станете отрицать, что мой поцелуй доставил вам удовольствие.
Беатрис испуганно поджала губы, но куда девать ее ожившее тело? Действие поцелуя Уилфрида еще не прошло. Она чувствовала легкую боль в набухших сосках и тяжесть внизу живота. Внутри у нее все дрожало, словно она пережила сильное потрясение. Беатрис разозлилась не столько на Уилфрида, сколько на себя.
— Не смейте больше никогда этого делать.
— Я понимаю, что вас беспокоит больше всего. Вы не ожидали такой реакции своего тела, не подвластного воле вашего рассудка, на мой поцелуй. То, что принято называть любовью, всего лишь биохимическая реакция двух организмов противоположного пола. Разум пасует, когда возникает такая реакция. Естественно, такой рассудительной женщине, как вы, обидно это слышать. Но вам никуда от этого не деться, поверьте мне.
