Дороти чувствовала, что ей не стоит выспрашивать подробности, происходящее в семье Майлз теперь ее не должно касаться. Однако любопытство подтолкнуло ее осторожно поинтересоваться:
— Ты собираешься перебираться в Бендж-холл?
— Ни за что! — ни секунды не раздумывая, уверенно ответил Джон. — Я никогда не смогу там жить и собираюсь выставить дом на продажу. Мне и здесь нравится.
Дороти потянулась за кофе, но при этих словах ее рука замерла на полпути.
— Но ведь Бендж-холл принадлежит вашей семье с незапамятных времен. Неужели у тебя хватит духу продать его?
Джон неопределенно пожал плечами.
— Я не сентиментален. Родным домом может стать и самый скромный коттедж. А эта груда кирпича слишком велика для меня. Не понимаю, почему отец жил там.
— Ты сказал об этом Пруденс?
— Нет. Иначе она постарается тайно пробраться в дом ночью и хоть что-нибудь прибрать к рукам. Она думает, что я собираюсь переезжать туда, и надо постараться как можно дольше держать ее в неведении.
Дороти сделала глоток уже остывшего кофе.
— Предстоит огромная работа — надо все перебрать в доме. Я могу помочь, если хочешь.
Она сама не понимала, зачем предложила свои услуги, это был какой-то странный порыв, и теперь с замиранием сердца ожидала ответа.
Глаза Джона сузились.
— Кажется, ты собралась уезжать?
— Вообще-то я не спешу. — Дороти пожала плечами и едва заметно улыбнулась. — Пока Пруденс поблизости, тебе может понадобиться помощь.
Джон смотрел на нее бесконечно долгим взглядом, как, во всяком случае, показалось Дороти. Она почувствовала знакомое волнение и дрожь во всем теле. Нет, пыталась убедить себя Дороти, я предложила помощь из простой жалости.
— Спасибо за участие, Дороти, очень мило с твоей стороны.
Однако вздернутая бровь Джона красноречиво свидетельствовала о том, что он не совсем верит в искренность ее намерений.
— Я вовсе не собираюсь что-то поиметь с этого, у меня нет никаких задних мыслей, — торопливо пояснила она. — Просто хочу помочь тебе.
— Зачем тебе это? — Золотистые глаза Джона продолжали испытующе смотреть на нее.
В Дороти зрело желание. Оно стучало в висках, охватывало каждый нерв.
— Затем, что твои нужды мне не совсем безразличны, — с трудом выговорила Дороти. — Если даже мы разойдемся, это не значит, что я возненавижу тебя и не буду стараться как-то помочь тебе.
— И какие же нужды ты имеешь в виду? — проникновенно осведомился Джон, пристально, словно стараясь проникнуть в ее мысли, глядя на Дороти.
