Время потеряло всякий смысл. Сера призналась самой себе, что любит Рафика. И теперь она не испытывает стыда, а только ощущает бегущий по телу жгучий трепет.
Рафик натянуто улыбнулся, словно ему нравилось наблюдать, как Сера реагирует на него, потом спустил с плеч халат и небрежно отбросил его в сторону.
Все мысли улетучились из ее головы, в горле пересохло.
Рафик был невероятно красив.
Когда-то она знала его, ездила вместе с ним верхом, плавала. Он был спортивным, мускулистым и загорелым, но прежде он был юным, еще подростком. А сейчас...
Сейчас Рафик превратился в мужчину в расцвете лет. Его кожа была по-прежнему золотистой, какой она ее запомнила, но плечи стали шире, на груди появились темные кудрявые волоски, которые также виднелись в центре его торса и спускались ниже...
Сера сглотнула и вздрогнула, внезапно потеряв уверенность.
— Рафик, — начала она, задыхаясь, раздираемая волнением и восторгом, — я боюсь.
Он одарил ее улыбкой человека, привыкшего получать комплименты.
— Нечего бояться, — сказал он, опустив колено на кровать рядом с ней, и снял сандалии с ее ног, а затем так чувственно погладил ее ногу от кончиков пальцев до лодыжки, что Сера вскрикнула от наслаждения.
Наслаждение или желание? Она решила, что испытывает оба чувства, когда он погладил ее икру через ткань платья. Жар его пальцев согревал ее плоть, его голос казался бархатным:
— Я знаю, что прошло много времени, но это как катание на велосипеде. Научившись однажды, никогда не забудешь...
«Только если уже научилась...»
Следует ли ей признаться ему прямо сейчас? И вот его длинные пальцы коснулись ее бедра, его большой палец был рискованно близко к ее плоти. Ощущения, которые Рафик пробуждал в ней, острое желание, с которым она встречала его ласки, заставило Серу думать, что в конце концов она сумеет выдержать, ничего ему не говоря.
Они пристально смотрели друг другу в глаза, когда большим пальцем он коснулся ее напряженной груди, и Сера вскрикнула от непривычного и незнакомого ощущения, выгнув спину. Он опустился поверх нее:
— Видишь? Все равно что ездить на велосипеде.
Взглянув на него, она сморгнула и потеряла голову, совсем не понимая, зачем он говорит о велосипедах. Она знала лишь то, что губы Рафика снова приближаются к ее губам, и он вот-вот поцелует ее.
Прикосновение губ, касание носами, прикосновение щеки к щеке — как могут быть настолько приятны такие простые вещи? Сера постанывала и вздыхала от ощущений, которые сменялись одно за другим. Почему никто не сказал ей, что может быть
