— Права ты не имела. Но ты заставила меня думать. Прошлой ночью, на пляже, ты впервые заставила меня задуматься о том, какой из меня принц. Я долгие годы прожил вдали от Кьюзи и ничего не знаю о местных традициях и том, что важно для народа. Но я бы ничего добился из того, что имею сейчас, не будь уверен в своей возможности побеждать. Я буду хорошим принцем Кьюзи, Сера, сильным принцем.
Она сглотнула:
— Я понимаю.
— И я начну прямо сейчас, отдав первый королевский приказ. Сегодня ты будешь ужинать со мной, в моей палатке!
Его голос был резким и низким.
— А это... это уместно?
Он неторопливо и страстно улыбнулся:
— Это мой приказ. Тебе следует знать только об этом.
Сера опустила глаза в землю:
— Конечно...
Рафик достал сверток с заднего сиденья автомобиля.
— Что это?
— Открой, и увидишь. Сулейман разрешил мне вступить в переговоры с женщинами только ради этого.
Сера медленно развязала ленту, стягивающую сверток, развернула бумагу и ахнула, увидев переливающиеся в пламени факелов камни. Сначала она подумала, что это обыкновенная ткань.
— Платье, — крикнула Сера, узнав один из нарядов, которые увидела в Марраше. Она подняла его к плечу, восхищаясь переливчатым светом камней. Затем она обнаружила в увесистом свертке еще два платья: рубиново-красное и цвета золотистого заката. — Ты купил все три?!
— Я и хотел купить все три.
— Они такие красивые. — Внезапно она нахмурилась. — Разве такие товары будут хорошо продаваться в твоей стране?
Он покачал головой:
— Эти платья не предназначены для продажи в моих магазинах.
Небольшая складочка между ее бровями стала чуть резче.
— Они для Ришаны?
— Я уверен, что они ей понравятся, но платья не для нее.
— Тогда зачем они?
— Это подарок. Для тебя.
И снова он застал ее врасплох.
Сера протянула ему сверток:
— Рафик, я не могу принять такой роскошный подарок.
— Можешь и примешь. Ты слишком долго прячешь свою красоту под траурными одеяниями. Я понял это в тот момент, когда надел на тебя изумрудное ожерелье. Пора тебе снова показать свою красоту.
Его слова задели ее за живое. Она носит траурные одежды в знак скорби по покойному мужу, но черный цвет стал для нее еще и своеобразным прикрытием.
— Но, Рафик...
— Возьми платья. Это приказ.
Выбора у нее нет. Она должна принять подарок.
— Сегодня ты наденешь платье синего, павлиньего цвета.
Она подняла глаза и неуверенно посмотрела на него. Звезды ночного неба отразились в глубинах ее глаз. Звезды и отблески пламени факелов придавали ее глазам жаркое сияние.
