— А как насчет Софи? — спросил Эл.
— С ней будут проблемы, — призналась Уоллис. — На днях Джей возил ее на мотоцикле и до смерти напугал. Надеюсь, мне удалось убедить ее, что это просто следствие пережитого стресса. Я умоляла ее дать ему время, чтобы прийти в себя. Но она начинает сомневаться в том, что он действительно Джей. Эл, признаюсь откровенно, я беспокоюсь.
Эл выругался себе под нос.
— Если она будет против нас, мы проиграли. Ты это прекрасно понимаешь. Жена Джея Бэбкока не верит, что он — Джей Бэбкок? Господи Иисусе, все пропало!
Уоллис молчала, с трудом преодолевая желание вступить в спор. Тихое мурлыканье фонтанчика обычно действовало на нее успокаивающе. Сейчас оно звучало как эхо ее тревоги.
— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь предпринял? — спросил Эл.
Она не совсем понимала, что он имеет в виду, говоря «что-нибудь», и не собиралась допытываться. С ее точки зрения, они и так уже сделали слишком много. Насколько могла убедиться Уоллис, ученые со странной легкостью оперируют такими крайностями, как жизнь и смерть. У себя в лабораториях они изо дня в день исполняют роль Творца, а для некоторых из них планета все равно, что большая лаборатория. Но Уоллис не собиралась снова проходить через этот ад. Для нее только что забрезжил выход из лабиринта боли и смятения, в котором она долгие годы бродила как потерянная.
— Оставь Софи на мое попечение, — сказала она, стараясь придать голосу бодрость. — Она, кажется, доверяет мне, приходит со своими сомнениями, и, будем надеяться, я смогу провести ее через все это.
«Лгунья», — думал он. Мышцы его лица приятно напряглись в ответ на иное, более глубокое и темное чувство. «Неотразимая маленькая лгунья».
Пользуясь преимуществом своей позиции — на вершине утеса, Джей наблюдал, как она крадется через яблоневый сад внизу: ее легкое платье вскипало на ветру подобно белоснежному цветению деревьев. Она направлялась к лугу и понятия не имела, что за ней наблюдают.
Тяжелая от множества цветов сломанная ветка лежала на земле. Она опустилась на колени, подняла ее, взметнув шквал белых лепестков, и поднесла к лицу, вдыхая густой аромат. Обычно она собирала волосы на затылке в узел или хвост, но сегодня они были распущены, и когда она склонила голову, уткнувшись лицом в цветущую ветку, это золотисто-рыжее богатство свободно рассыпалось по плечам. Она стала похожа на принцессу с картинки из детской книжки сказок.
Никто, кроме нее, не принял бы за улыбку едва заметный изгиб его губ, вероятно, это и не было улыбкой в подлинном значении слова, но она бы поняла, к кому это относится.
