— Клод, подожди!
Когда Софи подбежала достаточно близко, он услышал и обернулся. Она увидела его печально поникшую голову и какую-то побитую улыбку. Он ничего не скрывал. И впервые Софи дрогнула. Он старался превозмочь случившееся по-своему, и, вероятно, ей следовало бы оставить его наедине с самим собой.
— Клод... Я надеялась, что мы сможем...
— Поговорить? — Он было выпрямился, но тут же поник снова. — Я бы предпочел не разговаривать, Софи. Что мы можем сказать друг другу? Ты возвращаешься к Джею. Мы оба это знаем.
Она колебалась, не чувствуя уверенности в том, что приняла окончательное решение:
— Я не знаю...
С печальной нежностью он прикоснулся к лямке ее рабочего комбинезона, той самой лямке, за которую, бывало, тянул, чтобы привлечь ее внимание.
— Независимо ни от чего, — мягко сказал он, — мы оба знаем, что ко мне ты не вернешься.
По тому, как гримаса боли исказила ее лицо, он понял, что прав, и глаза его потухли.
«О, Клод, прошу тебя... прошу тебя, не рви себе сердце, — мысленно продолжила она. — Невыносимо видеть, как ты страдаешь». Сердце ее переполнилось горем, и желание сказать все, что она должна была сказать ему, стало нестерпимым, Софи заставила себя признать его правоту. Она к нему не вернется. Он уже смирился с тем, что между ними все кончено, но, естественно, он позволит ей сказать, что для нее значит. Он вернул ей жизнь и надежду. Это теперь останется с ней, он всегда будет жить в ее душе.
Стая чаек взмыла в небо, неистово рассекая крыльями студеный утренний воздух. Софи закуталась в плащ и постаралась перекричать поднятый ими шум, но не смогла и, наконец, сдалась. «В любом случае я делаю это не для него, а для себя, поняла она вдруг». Все эти разговоры о благодарности — вовсе не то, что он хотел бы услышать, они — то, что ей необходимо излить.
Когда птичий гомон стих вдали, Софи заговорила.
— Человек становится взрослым, — начала она. — Иногда это случается лишь тогда, когда он достигает зрелого возраста. Но когда это все же случается, порой приходится прощаться со многим ради того, чтобы понять, кто же мы есть на самом деле. Человеку приходится открывать свой путь. Свой собственный путь. — Его улыбка стала более спокойной, так он давал ей понять, что отпускает ее.
«За это мне тоже следует быть ему благодарной, — подумала Софи, — он понял».
— Полагаю, теперь ты приостановишь процесс, — сказал он, когда они шли обратно к пляжу.
— Наверное.
Сначала Клод советовал ей повременить с подачей документов, пока вопрос с наследством Джея не будет урегулирован, но недавно порекомендовал все же начать процесс. Это была его идея устроить вечеринку и объявить об их помолвке, и, разумеется, он хотел, чтобы это было сделано официально. Софи не понимала, к чему такая спешка, но видела, что для него это важно, и согласилась. Теперь было разумно приостановить процесс или, по крайней мере, отложить его, если возможно.
