Всю оставшуюся часть дня я никак не могу сосредоточиться. Я то пытаюсь понять, во что ввязался Джеймс, то в ожидании Виолетты посматриваю на дверь. Дверь открывается на середине рассказа мисс Уолпол о главной части сочинения, и у меня холодеет спина. Но это всего лишь Влад, как всегда опаздывающий, и на этот раз я по-настоящему рада его видеть. Отговорившись тем, что он чересчур увлекся книгой в библиотеке, и дико оглядевшись вокруг, он направляется к своему месту. С моей наблюдательной позиции в задней части класса я вижу его волнистые светлые волосы, плечи и одну худощавую мускулистую руку. Стоит мисс Уолпол отвернуться, как он вытаскивает обглоданный листок линованной бумаги и склоняется над ним. Он пишет что-то, и на этот раз не в той маленькой записной книжке, которую носит в заднем кармане.
После звонка Влад одной рукой сгребает свое имущество и, протолкавшись сквозь расходящуюся толпу, подходит к моему столу. Я щурюсь на него сквозь свет лампы.
— Ты Софи, верно? — скучающим тоном осведомляется он. Достав уже знакомый мне потрепанный листочек, он бросает его передо мной. — Это тебе.
Опустив глаза, я вижу мой список вопросов, теперь дополненный ответами, написанными убористым витиеватым почерком.
— Спасибо, — отвечаю я, стараясь говорить ровным голосом, несмотря на переполняющую меня ненависть. Возможно, сейчас самое время сказать ему, что у него девчачий почерк.
— Я сделал это, чтобы оказать услугу Джеймсу, не более того, — говорит Влад и поднимает одну бледную бровь. — Что-то еще, что ты хотела бы узнать? Может быть, мое любимое занятие в дождливый день?
— Нет, это все. — Урод. — Спасибо еще раз. — Поднявшись, я пытаюсь протиснуться мимо него. Нормальный человек посторонился бы, чтобы избежать столкновения, но он стоит на месте как вкопанный. У меня противно сосет под ложечкой, но я отказываюсь позволить ему испугать себя. Я с напускной храбростью улыбаюсь, и он удивленно приподнимает одну бровь. Ха. Я уже почти вне опасности, когда моя сумка вдруг зацепляется за спинку стула.
Черт. Пока я пытаюсь отцепить ее, мою шею начинает покалывать, как будто я слишком долго сидела на солнце. Подняв голову, я вижу, что Влад с раздутыми ноздрями смотрит на нее с таким интересом, какого никогда раньше не проявлял к частям моего тела. Это уж слишком.
— Ты не мог бы подвинуться?
Он поднимает на меня взгляд и ухмыляется отчасти сардонической, отчасти самоироничной, но уж никак не извиняющейся усмешкой.
