Но после странного происшествия на собрании было бы глупо не воспользоваться инсайдерской информацией. Я пробираюсь к пестрящему всеми цветами радуги столику Кэролайн, и она отодвигается, освобождая для меня место. Она не сводит глаз с центрального прохода, где вокруг одного из столиков толпятся Влад, Марисабель и несколько других незнакомых мне учеников. «Интересно, это солидарность новеньких или они все знакомы?» — думаю я, но, прежде чем я успеваю высказать это вслух, мое внимание отвлекает Кэролайн.
— О. Боже. Мой. Софи, он мне подмигнул! То есть мне кажется, что мне. — Она обводит наш столик оценивающим взглядом. — Да, это точно было мне. Это было, ну, так волнующе! Я никогда в своей жизни не чувствовала ничего подобного — даже тогда, когда Томми отдал мне свою футболку после матча выпускников.
— Думаю, это было... э-э-э... потно!
— Ты же понимаешь, о чем я. Аманда, объясни ей!
Я перевожу взгляд на трех ее лучших подружек, сидящих рядышком напротив меня. Они выглядят как один человек с тремя разными стрижками.
— О да, это так волнующе! — говорит средняя, кивая головой и потряхивая длинными сережками в знак согласия.
«Ты не сказала ничего нового, Аманда», — думаю я. Но не успеваю я потребовать пояснений или хотя бы решить, нужны ли мне пояснения, как Кэролайн хватает меня за руку и страшным шепотом произносит мое имя.
Влад направляется к нам через столовую. Он двигается бесшумно и с непринужденной грацией — неплохое достижение, учитывая тот факт, что из-за дешевой плитки на полу любой человек в кедах издает при ходьбе звуки пукающей мыши. Когда он приближается к краю нашего столика, его красота становится еще более очевидной, хотя со своего места я вижу только его тонко очерченные ноздри. Перегнувшись через меня, он берет Кэролайн за руку.
— Могу я узнать ваше имя? — спрашивает он, нагибаясь и целуя ее в запястье.
Кэролайн близка к тому, чтобы упасть в обморок от гипервентиляции легких, но каким-то образом она умудряется прохрипеть в ответ свое имя.
— Прелестное имя для прелестной девушки, — замечает он, нимало не смущаясь тем, что «прелестная девушка» ведет себя так, словно только что перенесла лоботомию. — Не будете ли вы так любезны ознакомить меня со школой?
Он говорит старомодными и банальными фразами, словно сошел со страниц книги «Гордость и предубеждение: школьные годы», однако это, похоже, совсем не смущает Кэролайн.
— Да! — выпаливает она. — Я буду счастлива эскортировать вас.
