Превозмогая оцепенение и ужас, Стив вытащил бесчувственное тело с мелководья на берег и стал делать Ванде искусственное дыхание. Неумело, пытаясь вспомнить, как это выглядит в фильмах.
К счастью, долго ему трудиться не пришлось. Пару раз нажав на грудную клетку и прижавшись ртом к ее губам, он почувствовал, как она напряглась. Почти сразу же глаза ее открылись, какое-то мгновение бессмысленно смотрели на него, затем вспыхнули гневом. Приподнявшись и одной рукой оттолкнув его, другой Ванда влепила ему оглушительную пощечину.
— Ты... ты!.. Как ты смеешь целовать меня! — завизжала она и, вскочив на ноги, бросилась, вернее поковыляла, прочь от него, вверх по склону, поскальзываясь на размокшей глине и цепляясь за кустарники.
Стив стоял ни жив ни мертв, тупо глядя ей вслед. В голове звенела пустота, у него даже не возник порыв догнать ее и поддержать, когда она, споткнувшись, едва не упала на крутом склоне. Единственное, что ему хотелось, — это провалиться сквозь землю. Бесследно, навсегда.
— Вот приедет Дейв — я все ему расскажу! — в ярости вопила Ванда, карабкаясь по склону. Но наверху, гордо распрямившись, милостиво крикнула через плечо: — Ладно, ради нашей дружбы пощажу тебя, ничего Дейву не расскажу! Но чтобы это было в первый и последний раз!
И уже твердым шагом, высокомерно вскинув голову, двинулась дальше и вскоре растаяла в темноте.
А наутро, едва Стив успел забыться тяжелым сном, к нему в комнату ворвалась сияющая парочка. С хохотом растормошив его, Ванда ликующе объявила, что Дейва в колледж не приняли — сочли более достойным другого кандидата, но она, к счастью, догадалась сегодня ночью навестить его и утешила, как могла. Теперь они принадлежат друг другу.
— Правда ведь? — она восторженно взглянула на Дейва. — Теперь мы фактически муж и жена, так что через месяц добро пожаловать, Стив, на свадьбу!
Стив слушал ее в оцепенении.
Она ничего не знает. Не знает, что принадлежала ему первому.
Эта мысль пронзила голову сверлящей болью, и он зажмурил глаза, удерживая закипающие слезы.
И никогда не узнает.
Вцепившись руками в изгородь, Стив загнал в ладонь занозу. Острая боль отвлекла его от воспоминаний. И к лучшему. Ему не доставляло удовольствия оживлять в памяти тот день. Хотя одному Богу известно, сколь часто он видел его во сне.
Его душили эмоции. Стив снова посмотрел на дом. Сквозь кухонные занавески он видел своих кузенов. Они, вероятно, все еще находились в шоке от новости Мэтта. Стиву, наверное, надо было остаться с ними и обо всем поговорить. Но что здесь можно сказать? И так понятно, что они должны делать. Тут не о чем говорить, нечего решать.
