— Да, Флора исключительно хороша, — согласился с ним Артур. — Нормальная девушка, не похожая на куклу…
Лицо Гарольда пошло красными пятнами. Артур, конечно, имеет в виду Анну! Перед его глазами возникло лицо девушки в обрамлении пушистых волос, какой она предстала перед ним той ночью в поезде. Ее глаза светились любовью и нежностью, он мог в этом поклясться! Ее взгляд завораживал, а прикосновения сводили с ума. Только здесь, в доме Чизвика она замкнулась и стала похожа на снежную королеву.
— Анна просто стесняется, — вырвалось у Гарольда. — На самом деле ее не назовешь куклой…
— О, ты так хорошо разбираешься в ней… — засмеялся Артур, неприятно удивленный горячностью друга. — Чтото я не заметил в ней особого стеснения.
Гарольд прикусил язык. Что ему сказать? Забудь про Анну, потому что ее люблю я? Артур поднимет его на смех и будет совершенно прав. К тому же у него нет доказательств того, что девушка тоже к нему неравнодушна. Хотя… Гарри снова вспомнил ее ласковые пальцы, осторожно дотрагивающиеся до его лица, и на душе у него потеплело.
— Я всетаки знаю ее дольше тебя, — попробовал он пошутить.
Но Артур уже насторожился.
— Она чтонибудь говорила тебе? — спросил он с подозрением. — Она против свадьбы?
Гарольду хотелось напомнить ему, что еще несколько дней назад он сам был против этой свадьбы.
— Я думаю, Анна не пойдет против воли отца, — неохотно признал он.
— Но сама она не хочет выходить за меня? — допытывался Артур.
— Об этом тебе лучше спросить ее.
Молодые люди остановились друг напротив друга. Артур четко ощущал враждебность Гарольда, но не понимал, чем она вызвана. Ах да, спохватился он. Гарри злится на него изза того, что ему пришлось в одиночестве встречать девушек… Должно быть, они сильно досадили ему.
— Ладно, Гарри не сердись, — примирительно проговорил Артур. — Обещаю, что в будущем тебе не придется часто общаться с моей женой, раз она тебе так неприятна.
Гарольд заставил себя улыбнуться. Женой? Это мы еще посмотрим.
— Ничего страшного, Арт. Я просто очень устал…
И они продолжили свой путь, не решаясь больше заговорить о баронессе де Кастельяк, которая незримо присутствовала в их мыслях.
Закрытая неудобная повозка, в которой Ингебьерг ехала в Лондон, тряслась и подпрыгивала на каждом ухабе. Девушка думала, что сойдет с ума от этой бесконечной тряски. Кристин молча страдала рядом с ней. Когда же повозка попала колесом в яму, и Ингебьерг чуть не упала со скамьи, кормилица негромко заметила:
