— Трудность заключается в том, чтобы как следует узнать мужчину, за которого ты собираешься выйти замуж, — меж тем продолжала Джейн. — Вы должны согласиться, что есть разница между двадцатишестилетней и тридцатипятилетней женщиной. В наши дни мужчины не будут долго ждать, пока ты ляжешь с ними в постель. Не так давно благодаря этим принципам я рассталась с действительно достойным мужчиной. А таких не так уж много… я имею в виду, достойных…
Эти слова заставили Фрэнка нахмуриться еще сильнее. Домашние склонности и старомодные взгляды. Нет, Джейн Хейс явно не его поля ягода. Но еще больше его возмутило упоминание о страданиях Джейн по мерзавцу, который посмел разочаровать ее.
— Расскажите, как это случилось, — попросил Кэплен.
Глаза ее стали печальными.
— Он говорил, что уважает меня. А потом взял и сделал предложение другой…
— С которой уже переспал, верно?
Она кивнула.
Карандаш Фрэнка, исписывавший узкие листы блокнота, замер.
— Извините, — сказал Кэплен. — Догадываюсь, что это было чертовски больно.
— Да уж… Хочется думать, что я уже справилась с этим огорчением.
Неслышно подошедший официант молча поставил на столик еще две чашки кофе.
— Мне кажется, именно этот опыт заставил вас усомниться в своих достоинствах и решить, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, — заметил Фрэнк, когда они вновь остались наедине.
— И это, и та борцовская схватка, которую я провела вчера вечером.
Какой же скотиной надо быть, чтобы наброситься на беззащитную женщину, с негодованием подумал Фрэнк.
— Вы говорили, что вокруг не так уж много хороших мужчин, — напомнил он. — А тот парень, с которым вы были вчера, к этой категории не относится?
По мнению Джейн, беседа становилась слишком сентиментальной. Капелька юмора разрядила бы обстановку.
— Теперь он абсолютно безвреден, — сказала она. — Хотите, я начерчу вам диаграмму?
Фрэнк с живым интересом следил за тем, как она нарисовала на чистом листе своего блокнота большую окружность.
— Вот это, — сказала Джейн, — все мужчины на свете.
Концентрическая окружность поменьше означала «всех мужчин в окрестностях Детройта». Она провела еще одну окружность меньшего диаметра, исключив «стариков, молокососов, женатых, растяп, неудачников, эгоистов, слизняков, лодырей, отъявленных преступников, бабников и мелких подхалимов». Следующая окружность, начерченная рядом с центром, оставила за бортом «тех, кто как минимум три вечера в неделю проводит с мамочкой и копит в холодильнике банки с плавленным сыром».
