— Это говорит не в вашу пользу, Бахмачев — сказал генерал — не ведете агентурной работы, не работаете с осведомителями. А вы не улыбайтесь, Зинченко, нечему тут улыбаться! За борьбу с наркоторговлей в республике отвечаете вы! И за такой рост показателей спрашивать будем именно с вас, нечего вину на других перекладывать! К следующему совещанию… нет, к четвергу в это же время жду обоих с планом мероприятий!
— Есть.
— Есть…
— Дальше. Что у нас по устранению недостатков, выявленных в ходе учений!? Емшаев, вы отвечаете?
— Так точно.
— И докладывайте. Пять минут у вас.
Остаток совещания прошел относительно спокойно, влетело только еще Мугуеву, что было непонятно — Мугуев был у генерала на хорошем счету, говорили даже, что он заносит. После совещания, в душе ругаясь на всех известных языках (а в Дагестане было больше тридцати диалектов плюс русский, плюс языки соседних республик), полковники, подполковники и майоры потянулись из кабинета и дальше тащить нелегкую лямку службы.
Генерал тоже вышел в приемную… хотел сходить к Кристине, выбил ей отдельный кабинет, вроде как работает с секретной документацией, хотя с кабинетами всегда была напряженка, постоянно работали какие-то московские группы, их надо было размещать, а здание не резиновое. Как только генерал вышел в приемную — подчиненные потянулись на выход, чтобы не попасть под новую раздачу — а к генералу подлетел адъютант.
— Товарищ генерал!
Генерал, уже настроившийся на десять минут приятного времяпрепровождения, недовольно поморщился
— Что там опять?
— Спецсообщение. Срочное товарищ генерал.
— Спецсообщение всегда бывает срочным. Что?
— Товарищ генерал, блокирован амер Рафиев с группой боевиков.
Все мысли о приятном времяпрепровождении мгновенно вылетели из головы генерала.
— Где?
— В районе пятого жилгородка, товарищ генерал.
— Кем?
— Нашими. Оперативниками Бадаева.
— Ментам сообщили? По открытой связи прошло?
Несмотря на то, что милиция уже давно была переименована в полицию (кстати, кое что в ней и в самом деле изменилось, только не от этого) — по привычке полицейских так и продолжали называть ментами.
— Никак нет, товарищ генерал, в соответствии с вашей директивой. Закрытый канал, спецсвязь. Бадаев действует тихо.
— Выгоняй спецназ. Немедленно. Пользоваться только закрытым каналом связи. Упустите — порву. Машину мне!
Пятый жилгородок находился на самой окраине дагестанской столицы, с одной стороны был парк, с другой — кладбище и канал. Место было скверное и со скверной репутацией — с одной стороны был парк, а с другой — коттеджи и дальше лесной массив. Мог последовать как прорыв боевиков в направлении кладбища — так и деблокирующий удар со стороны кладбища сторонников амера Дагестана Башира Рафиева.
