– Садитесь, дорогая, – сказала она голосом, который был ничуть не слабее обычного, а медсестра подвинула Ким стул.
– Как вы? – спросила Ким, и серые глаза миссис Фейбер весело сверкнули.
– Я ничуть не жалею о том чудесном обеде, когда я удивила всех, появившись внизу, – ответила она. – Знаю, Гидеон считает, что я заслужила это заточение, но я не жалею. Во-первых, уже очень давно трое моих детей не собирались под одной крышей!
– И ваша внучка тоже скоро приедет, – мягко произнесла Ким, так как теперь это перестало быть секретом. – Возможно, даже сегодня днем. Вы довольны?
Миссис Фейбер кивнула.
– Я очень люблю Ферн, но ей совсем не обязательно приезжать… И если на то пошло, то и Чарлзу. Я ведь поправлюсь.
– Разумеется, поправитесь, – поспешила заверить ее Ким.
Маленькая старая дама задумчиво разглядывала ее.
– Значит, вы знакомы с доктором Малтраверзом, – пробормотала она. – Мне рассказала Нерисса.
– Я когда-то у него работала, – призналась Ким.
Серые глаза засверкали, выдавая, что их обладательница – неисправимый романтик.
– Он очень хорош собой, – прошептала она, словно полагая, что ее тонкий голосок не достигнет ушей медсестры, которая опять склонилась над медицинским справочником. – Гораздо красивей доктора Давенпорта, который, боюсь, уже начинает лысеть. Гораздо красивее Боба Дункана, который всегда напоминает мне великовозрастного школьника, но, думаю, что он не красивей моих сыновей. А вы как считаете? – Яркие глаза неподвижно уставились на Ким, словно то, что думала девушка, было чрезвычайно важно.
Тут вмешалась медсестра.
– Мне кажется, вам не следует так много разговаривать, миссис Фейбер…
Но миссис Фейбер лишь отмахнулась от нее тонкой белой ручкой, не сводя с Ким глаз.
– Вы согласны? – настаивала она. – Гидеон хоть и утомителен, но очень красив, не правда ли? И Чарлз… хотя не так, как Гидеон. Он слишком много пьет, но в любом случае он никогда не выглядел, как Гидеон… Это ведь мой первенец, знаете ли, – пробормотала она мечтательно. – Такой восхитительный был ребенок, но, к сожалению, каждый ребенок обязательно вырастает. А теперь эта женщина, Флеминг, сходит по нему с ума… Не дай Бог, он женится на ней, – произнесла миссис Фейбер, словно эта мысль давно беспокоила ее. – Вы согласны, что Моника Флеминг не годится в жены моему Гидеону?
Медсестра решительно поднялась.
– Мисс Ловатт, мне кажется, вам лучше уйти, – строго сказала она. – Больная чересчур разволновалась, а это никуда не годится. Возможно, вы еще раз заглянете к ней ненадолго сегодня днем, если и дальше пойдет на поправку.
