Молчу.
Сглатываю.
– И сейчас, – говорю, – пишу, дядя Семен. Просто…
И – замолкаю.
…Он останавливается.
Замирает.
Будто его подстрелили на взлете.
Потом неожиданно вынимает у меня из подрагивающих пальцев недокуренную сигарету и глубоко затягивается.
– Вот, значит как, Дим, – шепчет.
– Вот так, дядя Семен, – вздыхаю.
Он обхватывает голову руками, запуская в свою всклокоченную львиную гриву тонкие, сильные, породистые пальцы по-настоящему большого музыканта, так некстати испещренные старческими пигментными пятнами.
– И что мне теперь с вами, с идиотами, делать? – стонет.
– Не знаю, – чуть не плачу, – дядя Семен. Вообще ничего не знаю…
Он встает и подходит к кухонному окну.
Стоит, всматривается в ночь.
Барабанит по стеклу ногтями.
– Вот и я не знаю, – говорит.
Даже – не мне.
Скорее всего, – самому себе.
– И, наверное, никто не знает…
Молчу.
Мне ему нечего сказать.
Ну – совершенно нечего…
Если только – когда-нибудь потом.
Не сейчас…
И еще о футболе и об эпохе. 1982
…Я, в принципе, довольно рано понял, как это плохо, – брать то, что тебе заведомо не принадлежит.
Попросту говоря – чужое.
Не свое.
И это – далеко не только чужого имущества касается, что вообще, по-моему, – запредел.
Но и вообще, по жизни.
Достаточно было поступить в МАДИ, ага.
Ведь прекрасно соображал, что поступал туда вовсе не потому, что хотел в этом, – не самом, кстати, плохом, – месте учиться.
Прекрасно.
Просто – так было нужно.
Да и в армию идти служить что-то не очень-то и хотелось.
Нет, поймите меня правильно, – я не имел и не имею ничего против Московского ордена Ленина Автомобильно-дорожного Института им. Серго Орджоникидзе и, тем более, его инженерно-экономического факультета.
Ну – совершенно ничего.
Более того, мне в этих стенах иногда бывало совсем даже неплохо.
Чисто по-человечески.
У меня и на моем потоке, и на других факультетах и курсах довольно быстро завелись друзья.
И, разумеется, – подруги.
Одну из них, Светку, – так до сих пор с улыбкой вспоминаю.
Она замечательно смеялась.
Никто так больше не умел.
Просто мне было там – чудовищно неинтересно.
Ну, не хотелось мне ничего знать ни про экономику автомобильного транспорта, ни, тем более, про экономику дорожного строительства.
Где – я, и где – она, эта самая экономика.
И даже перспектива перевестись со временем сначала на международку, а потом и распределиться в сверхпрестижное по тем, советским временам, «Совтрансавто», – меня почему-то совершенно не грела.
Я тупо занимал чужое место, лишая будущего и себя, и этого несчастного парня или девчонку.
