И охватившее Лорел смятение вдруг исчезло. Она была потрясена, но не испугана. Весь мир куда-то пропал. Остались только она и Бен. Все стихло. Лорел догадывалась, что люди там, внизу, по-прежнему смеются и кричат, но ее уши будто заложило ватой, и все звуки доносились до нее словно издалека. Время остановилось.
Лорел, забыв обо всем, чувствовала только, что Бен где-то совсем близко. И вдруг его горячие губы накрыли ее рот. Она едва заметно вздрогнула и по его нерешительности поняла, что он заметил это. «Нашла время трусить!» — одернула себя Лорел. Зажмурившись, она решительно обхватила его за шею и притянула к себе. Губы Бена принялись осторожно изучать ее рот. Лорел только диву давалась, как ему удалось приоткрыть ей губы. Но его поцелуй, исполненный желания, страсти и нежности, словно омыл ее живой водой. Губы Бена, мягкие и теплые, скользнули по ее губам. Он заставил ее на мгновение забыться, растаять от удовольствия, когда его рука ласково сжала ей талию. Лорел показалось, что она медленно, как воск на огне, плавится в его объятиях.
Только когда рука Бена, с трудом оторвавшись от ее талии, незаметно скользнула вверх, к груди, она вздрогнула и дернулась в сторону, пытаясь отстраниться прежде, чем окончательно потеряет голову. Бен, не отрываясь от ее губ, издал низкий протестующий звук. Потом, все еще обнимая ее за талию, чуть отодвинулся и снова на мгновение эффектно припал к ее губам, заставив весь зал взреветь от восторга. Мужчины зааплодировали. Лорел сморщилась от обрушившейся на нее как-то вдруг волны шума.
Бен галантно отодвинул для нее стул, и она села. Он опустился рядом и улыбнулся, удобно вытянув под столом длинные ноги. Лорел догадывалась, что за ними сейчас наблюдают множество глаз, и это заставляло ее чувствовать себя беззащитной, будто товар, выставленный в витрине напоказ толпе, и даже преданной. А Бен в это время, схватив нож с вилкой, отрезал небольшой ломтик от куска жареной говядины, лежавшего у него на тарелке, и сунул его в рот. Зрелище того, как он невозмутимо жует, неожиданно привело Лорел в ярость. Да как он смеет наслаждаться едой, когда ее собственный желудок чуть ли не узлом завязался! Или целовать ее на глазах у всех, изображая влюбленного жениха, настолько тяжелая работа, что ему необходимо основательно подкрепиться, прежде чем снова вернуться к своей роли?!
— А ростбиф просто великолепен, — одобрительно проворчал он. — Советую попробовать.
