— И где они?
— Они ждут меня в парке, там, — махнула я рукой в нужном направлении.
— Ты здесь закончила?
— Я? Что? Ах, да.
— Тогда пошли.
— Куда?
— К твоим друзьям- сообщникам.
— Откуда такая инфа? — подозрение начало закручивать или наоборот раскручивать лихой сюжет. Тиморель многозначительно переглянулся с другом. Посвящать меня в свои мысли они точно не собирались. И как это понимать?
— А что именно от нас вам нужно? — наводящий вопрос по теме «быстрого делания ног». Мой план раскусили, причем самым оригинальным способом. — А-а-а!!! А? Что? Чего ору? Ну, девушки, конечно, привыкли, чтоб их носили на руках, а не как куль через плечо.
— Сама пойдешь? — угрожающе вопросил Тимофей.
— Уж лучше сама, — мрачно заявила я, едва сдерживаю свою обиду. Мдя, тяжело осознавать, что как женщину тебя не воспринимают. Зареветь что ли? Тим аккуратно опустил меня на землю и строго посмотрел мне в лицо. Хи-хи, я нарисовала на нем (фейсе своем) вселенского масштаба женскую истерику. Вот, даже Винсу стыдно стало.
Эх, а этот тип не купился, но на полтонны подобрел. Проявил, так сказать, заботу о ближнем. На мне поправили полотенце (хотя платье уже высохло, чай, лето на дворе), убрали лезшие в глаза волосы (ага, дохлый номер, они у меня своенравные), а потом мне решили дать свободу действий, относительную, надо заметить. Слинять у меня не получится (я не самоубийца, догонят же, как показывает практика), а так хоть меньше возмущаться буду. А раз так. Устрою я им по полной.
Я демонстративно стянула с себя (нее, не платье) полотенце, стряхнула с него невидимую грязь и аккуратненько сложила. Легкая ткань более-менее утратило свою прозрачность, отчего я смело решила остаться в нем (в моей сумке лежала запасная одежда, но нужно же мне подонимать неприступных мужчин).
Винс тихо смеялся, хоть кто-то счастлив в этом кошмаре, а Тим нагло! (я офигиваю) стал меня разглядывать. Ну, нет, прикрываться я не собираюсь, пусть смотрит, хи-хи, ему можно.
— И чего стоим? — поинтересовалась я. — Идем?
Вместе весело шагать по просторам… Какой ужас!
* * *
Обычная просторная беседка, полностью обвитая диким виноградом, стояла на краю прибрежного парка. На деревянных скамейках сидели четверо и молча чего-то ждали. На полу в углу беседки возвышалась гора сумок, сложенная явно в большой спешке. Уходили из дома синьоры Марты тоже второпях. Во всем виновата молодая спесь и неприемлемая гордость. Не смотря на уговоры старшей из группы (еще не проспавшихся в расчет не брали), большинством голосов было решено слинять из-под контроля г-на Броуди. Пусть сам поскачет и побеспокоится. Вася, глядя на все данное безобразие, заявила что-то про детский сад и про тешинья детей неповешанных, а так же поставила ультиматум. Если съезжать с предоставленной жилплощади, то только в другую, в не менее подходящую. Кармек Эльц заверил, что «хата» будет и исчез по своим делам.
