«Уважаемый Анатолий Витальевич, просим вас, по возможности, поделиться соображениями относительно агрометеорологической обстановки на летний период по Северному Кавказу, Поволжью, Центрально-Черноземной зоне, указать предполагаемые здесь осадки.
С уважением Г. Осиянов,
начальник Главного управления земледелия и семеноводства Министерства сельского хозяйства РСФСР».
«Прогнозы ваши хорошо помогают, ориентируют в нашей сложной работе на весеннем севе. Убедительно прошу вас, по возможности, дать прогноз на май — июнь для Западной Сибири.
С уважением Ю. Малков,
начальник Главного управления Западно-Сибирского района Министерства сельского хозяйства РСФСР».
«Обком партии, руководители, специалисты колхозов, совхозов благодарны вам правильный долгосрочный прогноз погоды весенне-летний период, помощью которого хозяйства разумно организовали весенне-полевые работы и вырастили хороший урожай зерновых среднем области 15–20 центнеров гектара. Просим сообщить долгосрочный прогноз погоды на нынешний год (апрель — июнь) применительно условиям Курганской области.
С уважением Князев,
секретарь обкома партии».
Их скопился уже целый ящик в «главном» письменном столе — этих телеграмм и писем, в которых высказываются просьбы сообщить прогноз погоды на месяц, на два, на сезон вперед.
Дьяков складывает их сюда уже после того, как послан ответ, — складывает «для отчетности».
— Перед кем же? — спросил я у него.
— Перед собственной совестью: я не болен зудом предсказательства, я не выскочка, не самозванец, меня просят — я отвечаю.
— Но разве не бывает случаев, когда…
— Бывают! Но то — стихийные бедствия, угроза стихийных бедствий, здесь самолюбие — не советчик.
В общем-то, как оказалось, самолюбие ученого попадает под домашний арест довольно часто. Он с опережением на два-три месяца предупреждал о засухах на юге европейской территории страны, в Западной Сибири и Казахстане, заблаговременно послал предупреждение более чем о шестидесяти метеорологических катастрофах, обрушившихся на Европу, Азию, Атлантику, на страны Тихоокеанского бассейна за последние десять лет.
Всякий раз прогноз подтверждался.
Но это — катастрофы, а как обстоит дело с подтверждением прогнозов в повседневной нашей жизни? Что будет тогда-то и тогда-то, скажем, в Новосибирске — дождь, солнышко или, может, загрохочет по крышам град?
Дьяков принял для себя систему прогнозирования по декадам (во второй декаде мая в Кемеровской области ожидается…), и вот итог: в среднем в году ошибочный прогноз омрачает его настроение не более двух раз. Две декады из тридцати шести с половиной за год, двадцать — из трехсот шестидесяти пяти за десять лет.
