— Вы правы. Именно так.
Кажется, все точки над i были расставлены. Честер открыл какую-то дверь и отступил, пропуская Стефани вперед. Закусив губу, она вошла в комнату, переживая, что чуть не разоблачила себя. Ее и впрямь не интересовали ни дела, ни личная жизнь Честера Сэквилла… пока это не касалось Айрин.
Комната оказалась вполовину меньше гостиной, где они с Кристэл беседовали в пятницу, однако обставлена была столь же роскошно. По обе стороны камина стояли два дивана, обитых бархатом в тон толстому синему ковру, а расшитые золотом подушки прекрасно сочетались с узорчатыми портьерами. На светло-бежевых стенах тут и там висели акварельные пейзажи, в углу стоял старинный рояль.
— Вы играете? — спросил Честер, проследив за направлением взгляда девушки.
— Немного, — потупилась Стефани и прибавила просто для того, чтобы перехватить инициативу: — А вы?
Честер отрицательно покачал головой.
— В нашем доме музицирует матушка. Если бы ее не увлекла сцена, она стала бы прекрасной пианисткой.
— Миссис Фицпатрик необыкновенно талантлива! — от чистого сердца воскликнула Стефани. — Какая потеря для театра!
— Не вижу причин, почему бы ей не вернуться на сцену. Ее агент уже подыскал для нее подходящую роль.
— Может быть, не следует так спешить? — возразила Стефани. — Ведь она прошла через столько страданий…
— И о многом, смею надеяться, никто никогда не узнает, — многозначительно произнес Честер.
Стефани дернулась словно от пощечины. А ведь она хотела лишь выразить сочувствие… Сев на предложенный ей стул, она невольно поморщилась, когда Честер устроился на диване.
— Я с удовольствием побуду в одиночестве, — сказала Стефани. — Не стоит терять времени.
Честер пожал плечами.
— А я никуда не спешу. Насколько я понял, вас зовут Стефани…
— Да.
Юбка была вполне консервативной длины, но когда Стефани села, подол поднялся чуть выше, и она едва не вздрогнула, когда серые глаза уставились на ее колени, обтянутые тонкими чулками. Губы мужчины тронула улыбка.
— Очень мило.
Вполне возможно, замечание касалось ее имени, но Стефани отчего-то сильно в этом сомневалась. Не исключено, что он вообразил, будто она разыгрывает перед ним спектакль… Поскольку вскакивать со стула было бы глупо, а одергивать юбку — еще глупее, то Стефани решила оставить все как есть.
— На мою мать вы произвели благоприятное впечатление, — продолжал Честер. — Глядя на вас, я с ней вполне солидарен, но, согласитесь, по внешности трудно судить о человеке.
