Стефани помялась, прежде чем задать один вопрос — очень, по ее мнению, деликатный:
— А тебя нисколько не стесняет присутствие в твоем доме матери?
— Ты имеешь в виду, что при ней я не могу вот так запросто оставить у себя на ночь подружку?
— Н-ну, что-то в этом роде…
— Не думаю, чтобы мама стала возражать. Но, видишь ли, на сей счет я придерживаюсь строгих правил.
— То есть гуляешь только на стороне?
Честер не отрывал взгляда от дороги.
— Можно сказать и так. В мою постель ляжет только одна женщина — моя будущая жена!
— Не могу представить тебя женатым, — тихо произнесла Стефани.
— В жизни порой случается непредвиденное. — Честер искоса взглянул на свою спутницу. — Ну а ты? Не намерена выскочить замуж?
— Жду прекрасного принца — и в этом я не одинока…
— В таком случае тебе скорее всего уготована участь озлобленной старой девы.
— Это куда лучше, чем пережить развод и разочарование!
— Учти, что порой союз, поначалу сулящий безоблачное счастье, оборачивается кошмаром, — примирительно сказал Честер. — Примером тому мои родители.
— А сколько тебе было, когда они разошлись? — спросила Стефани.
— Около четырнадцати…
— Это наверняка стало потрясением для тебя.
— Не скрою, я переживал, — признался он. — Но уже тогда понимал, что лучше развод, чем та жизнь, которую они вели. Мой отец не мог смириться с тем, что все время был на втором плане.
Как и ты сам, подумала Стефани. На первом плане у Кристэл был театр, позднее — Эдвард Фицпатрик. Лишь утратив и то и другое, она обратила взор на сына. То, что Честер сам предложил матери переехать к нему, делало ему честь.
— А ты… видишься с отцом? — рискнула спросить Стефани.
— Редко. Он живет в Штатах, — сухо сказал Честер. — Послушай, давай сменим тему.
Давно пора! А то она чуть не забыла, для чего поехала с ним! Пусть он незлопамятен по отношению к матери, однако к Айрин снисхождения не проявил. Как и ко многим другим своим жертвам… И все же приходилось признать, что его общество очень приятно.
Они выехали за город. Машина неслась по обсаженной липами аллее, освещенной скупым светом фонарей. И вдруг Честер неожиданно съехал на обочину и заглушил мотор.
— Боюсь, потом такой возможности мне не представится…
Какая отточенная техника, подумала Стефани, когда губы мужчины прильнули к ее рту. И ей, образно говоря, нельзя было ударить в грязь лицом: ведь этот светский соблазнитель должен поверить, что она в его власти. Впрочем, она и не думала противиться.
