– Ядовитый дротик, — заключил Оби–ван.
Энакин почувствовал некоторое облегчение, по крайней мере, один убийца больше не сможет причинить вред Падме. Глядя на труп клаудитки, он подумал: ты получила, что заслужила. А затем он задрожал. Он знал это не путь джедая, думать о ком–то, как заслуживающим смерти.
Но, он все равно думал.
Поскольку сенатор Амидала была все еще в опасности, Совет джедаев поручил Оби–Вану выследить ускользнувшего охотника за головами, в то время как Энакин должен был сопровождать Падме назад на Набу. Сохраняя местонахождение Падме в тайне, они замаскировались под беженцев и остались с Р2–Д2 на борту корабля направляющегося в систему Набу. У Энакина был особый интерес к безопасности Падме, но он также в тайне был рад, что его миссия являлась первым официальным назначением без учителя, позволяя ему провести больше времени с молодой женщиной, которую он обожал с детства. Возможно ли, что у нее схожие чувства? Он не мог перестать думать об этом.
На борту космического корабля, они держались эмигрантов в отсеке третьего класса. Энакин решил воспользоваться случаем и вздремнуть во время длинного перелета, но к нему пришел другой кошмар. Во сне, он говорил, – Нет, нет, Мама, нет…
Затем проснулся. Падме была рядом и встревожанно смотрела на него. Слегка озадаченный, он встретился с ней взглядом и сказал – Что?
— Кажется, у тебя был кошмар.
Энакин не ответил. Но позже, когда они ели, Падме упорствовала.
— Тебе снились сны о матери и раньше, не так ли?
— Да, — добавил Энакин. – Я оставил Татуин так давно, мои воспоминания о ней постепенно исчезают. Я не хочу потерять их. Я видел ее во снах… ярких снах… пугающих снах. Я беспокоюсь за нее.
Затем, Р2–Д2 приблизился к ним и издал электронный свист. Корабль прибыл в систему Набу.
* * *
Энакин сопровождал Падме повсюду на Набу, и вскоре встретился с ее семьей. Поначалу, Падме относилась к своему охраннику джедаю не слишком дружелюбно, поскольку он следил за каждым ее передвижением. Казалась, она столь же настроена отказать в личной информации, сколько он должен был раскрыть ее. И отрицать собственной сестре, что отношения с Энакином были чем–то помимо профессиональных.
Но, спустя несколько дней она привыкла к постоянному присутствию молодого человека, и их беседы изменились с ее преданности политики и его вниманию к безопасности на более личные темы. Энакин узнал о воспоминаниях Падме о ее детстве и любимых местах на Набу. Поскольку он вырос под палящими солнцами Татуина, ему было холодно в большинстве мирах, которые он посещал. Но с Падме на Набу, он почувствовал себя, впервые в своей жизни, действительно комфортно. И счастливо.
