Воображаемая точка поползла по загорелому животу вверх, медленно обогнула пупок, приласкала по дороге левую грудь и твердо замерла между бездумно распахнутых глаз.
— Ладно. Бог с тобой… — пожалел Сашка красавицу и поднял «Мангуста» чуть повыше, целясь в торчащую из волос дивы розочку.
— Бах! — он плавно нажал спусковой крючок. Боек сухо щелкнул. Джой с интересом наблюдал за его манипуляциями.
— Что, псина, охоту вспомнил? — потрепал его по гриве Воронков. — Может, сходим еще, если Рыжий возьмет. Правда, охотничья собака из тебя, дружок, никакая.
Джой убрал язык и положил голову на лапы.
— Вот-вот, — серьезно сказал Сашка, складывая приклад. — Только без обид. Думаешь, рыжий — значит, сеттер? Ну, все, гуляй! Ничего интересного сегодня больше не будет.
Джой зевнул, показав здоровенные клыки, и не торопясь, вышел. А Воронков посмотрел на часы — смена заканчивалась уже скоро, и принялся упаковывать пистолет. Хотелось пострелять, но он без особого труда отказался от этой мысли. Делать все надо с чувством, с толком, с расстановкой.
«Только вот что такое расстановка? В словарь залезть надо», — подумал он, зная, что забудет.
Но это неважно, тем более сегодня.
Где-то вдали родился, накатился и вновь стих рокочущий грохот — за всхолмьем в паре километров от станции находился городской аэропорт, а ушедший в небо самолет был вечерним рейсом на Москву, по которому на станции отмечали начало последнего получаса работы.
Вскоре в отдалении раздался и громкий лай. Злости в голосе собаки не было, и Воронков понял — идет сменщик, которого пес прекрасно знает и который наверняка уже дружески треплет собаку за шкирку.
Улыбнувшись, Сашка пошел переодеваться. Свою городскую одежду техники хранили в прочно запирающемся, почти герметичном шкафчике с часто заменяемым на свежий автомобильным ароматизатором воздуха внутри. Все же лучше идти по городу, распространяя сильный аромат хвои или лимона, нежели слабый — «экологически чистого продукта».
Надев куртку, которую издалека можно принять за кожаную, он положил хорошо завернутый в тряпки пистолет на дно хозяйственной сумки самого обыденного вида.
В нагрудном кармане куртки уже лежала бумажка с заявлением:
«Сегодня, такого-то числа такого-то месяца, у входа на территорию станции аэрации мной найден пистолет неизвестного мне образца, каковой и желаю сдать родной милиции как законопослушный…»
На практике подобная филькина грамота еще ни разу не пригодилась, но в таких делах Сашка неукоснительно следовал самим собой разработанным правилам.
